Костёр 1972-11, страница 58

писку с просьбой к нашедшему сообщить, где и когда она была найдена, обещал награду.

На ПАЛУБЕ столярничаем: переделываем лестницу на капитанский мостик. Старая лестница неудобна — вахтенному мешает подниматься рукоятка весла.

На ПАЛУБУ же выходим собирать «Зодиак». После долгих усилий (раз десять мы накачивали и спускали воздух) удалось наконец собрать деревянный каркас, и лодка спущена на воду. Поставлен мотор— и мы в океане, кружим вокруг «Ра». Корабль выглядит со стороны великолепно и очень романтично. Сделал массу снимков.

С ПАЛУБОЙ связана и самая тревожная команда: «Аврал! Все наверх!» Тогда мы проносимся по ней как снаряды...

На ПАЛУБЕ мы спорим, едим, поем песни...

И все плавание склоняем как прилежные ученики: палуба, палубы, палубе, палубу, палубой, палубе! «Ох ты, палуба, палуба...»

8. ДЕЛА БРЕЗЕНТОВЫЕ..

...Лодку заливает и захлестывает. Особенно справа. Делаем защитную стенку из брезента запасного паруса. Джо нарезал брезент на полосы, а мы с Карло укрепили их вдоль кабины, привязав одну сторону к веревкам, а вторую к хижине. Теперь волны скатываются по стенке в океан.

...Соорудили брезентовое заграждение на нос лодки. Весь день с Жоржем резали полотнища, делали в них дырки, вшивали бамбучины, фиксировали стенку...

...Океан бушует. Огромные пятиметровые волны набегают на корабль, захлестывают нос и корму. Но справа волны отбрасываются брезентом в океан, а слева им раздолье, и они беспрепятственно гуляют.

Решили с Туром натянуть брезент и на корме. Дело нехитрое, но кропотливое. Ножом проделал отверстия в полутораметровом куске брезента. Расплел канаты, чтобы получить веревки, — с ними у нас теперь туго.

9. ... И ПАРУСНЫЕ...

Ветер порвал левый нижний фал. Пришлось опустить парус и заменить фал, что при таком ветре совсем не просто. Огромное полотнище полощется на ветру, сбивает с ног, норовит выбросить за борт, а веревки до крови обдирают ладони...

Решено убрать рифы и поднять полный парус, а для улучшения плавучести разместить пустые амфоры под хижиной. Но весь день ушел на парус. Первым делом — рифы. Парус слегка приспустили, подтянули нижние оттяжки, развязали веревки, привели их в порядок. Возились долго, развязывали, привязывали. Наконец, тянем парус вверх, он взвивается, как летучий змей — слишком ослабили нижние оттяжки, вновь работа — тянем-потянем. Наконец, парус на месте. И тут он задает нам работу на добрую оставшуюся половину дня. Лодка не хочет идти по курсу, все время сбивается то к северу, то к югу, парус грозно хлопает и полощет, мы вновь тянем верхние и нижние оттяжки — и так весь день. Наконец, Тур уговорил Нормана подать парус немного вперед. Это помогло, но теперь нижний край паруса трет нос лодки, грозя его разрушить. Тур решил обрезать нос и немедленно это проделал вместе с Карло с помощью пилы. Лодка стала безобразнее, но теперь парус свободно висит над обрубком носа и курс стабилизовался.

10. ... и опять

БРЕЗЕНТОВЫЕ

Все глубже и глубже погружалась лодка. Все тяжелей и напряженней работалось на палубе...

Снова привязываем пустые кувшины с задней стороны хижины. Сантьяго закупоривает их — накладывает полурасплавленный парафин на пробки. Я с Мадани меняю брезентовую стенку. Норман и Кей возятся с правым веслом — укрепляют его...

За последние дни корма здорово осела и волны хлещут через борт двумя водопадами. Какой брезент выдержит?

Карло сказал, что лучше будет, если мы снимем стенку и окружим ею мостик. Тур и Норман согласились, и мы с Карло принялись за дело. К нам присоединился Сантьяго. Волны налетали с двух сторон, прижимали к мостику, швыряли из стороны в сторону, на корме был поистине дьявольский водоворот. Силу и направление волны очень трудно предугадать, особенно когда все внимание на веревке, которую силишься протащить на ощупь. На ощупь же находишь^верев-ку, опоясывающую лодку, и стараешься просунуть под нее ту, что притянет брезент. Все это очень и очень непросто. После двух часов такой работы начинает першить в горле, появляется изжога, головная боль, саднят ушибы. Вначале волны меня щадили, но потом пришла одна (хорошо, что я был привязан), приподняла меня, повернула и опустила поясницей на поперечину, да так, что я даже крякнул от боли и злости. Удар был классический. После того, как мы загнули стенку по периметру мостика, в центре оказалась полоса, лишенная брезента, и волны шли под мостик. Норман укрепил стенку мостика изнутри, я нашел кусок брезента и укрепил его снаружи, теперь стенка мостика стала более или менее водонепроницаема...

И снова латаем, поправляем, подтягиваем. Ночью, днем, вечером... До тех пор, пока папирусный борт «Ра-2» не коснулся твердой земли.

Продолжение следует

56