Костёр 1976-03, страница 16

отец, Геннадий Савельич, срочно, сию минуту, зовет к себе. Понял?

— Понял, — Федька дернул подбородком.

Но было видно, что стоять на улице ему

очень не хочется, а хочется быть со всеми.

— И молодец, что понял! — одобрил Андрей. — Давай-ка подсадим ее мне на плечи.

Он чуть пригнулся, отставил назад ногу.

С помощью Федьки Витя мигом оказалась у Андрея на плечах.

Хорошо еще, что пол был выстлан толстым пушистым ковром, он смягчил удар. Но и упав на ковер, Витя очень чувствительно ушибла плечо.

Сразу вскочила, не оглядываясь, рванула шпингалеты, распахнула окно.

Стремительно сиганул к ней Андрей, обернулся к Федьке.

— Давай на свой пост, живо! — приказал он.

Жекете нехотя, ворча, побрел на улицу.

Первым делом Витя и Андрей внимательно огляделись. Комната была просторна, мебели мало и расставлена она со вкусом, кдк показалось Вите. В такой комнате, наверное, приятно было жить.

В нее вели две двери. Одна была заперта, другая соединяла комнату с ванной.

В ванной у стены стояло несколько толстых потемневших досок, на внешней доске тускло мерцала позолота, еле угадывались чьи-то лица. Это были иконы.

В углу на стуле стоял пузатый саквояж.

Головы не было.

Снова зашли в комнату, внимательно огляделись. Андрюха раскрыл платяной шкаф, осторожно, стараясь ни к чему не прикасаться, осмотрел его — нету. Нет богини — и все тут.

Андрей вернулся в ванну, приподнял саквояж.

— Тяжеленный, — сказал он и расстегнул застежку-молнию.

Андрей развернул газету, Витя тихо ахнула.

Ничего похожего на голову античной богини. На ребят глядело страшное, грубо вылепленное из гипса лицо — разинутый рот, слепые белые глаза, вместо волос — толстые, взвивающиеся змеи.

— Медуза Горгона! — угадала Витя.

— Фу! Страшенная-то какая!

— Она вообще-то и должна быть страшной, — сказала Витя, — все, кто на нее глядел, от ужаса превращались в камень.

— Ну мы-то не превратимся, — усмехнулся Андрей, — может, потому, что слишком она новенькая — вон гипс еще сыроватый, — он непочтительно колупнул ногтем нос Горгоны.

И в этот миг раздались два пронзительных свистка с улицы.

От неожиданности Андрей уронил Медузу Горгону на кафельный пол.

Раздался глухой удар, и страшная Горгона

раскололась, как скорлупа ореха, а под ней, как прекрасное ядро, открылось задумчивое, живое, неповторимое лицо античной богини.

— Вот она! — вскрикнул Андрей.

Витя опустилась на колени, бережно взяла в руки мраморную голову, покрытую чем-то жирным, чем-то вроде вазелина.

«Это чтобы гипс не прилип», — успела подумать она.

И в тот же миг с треском распахнулась дверь. Ребята оглянулись.

В дверях стоял разъяренный Аркадий Ви-тальич. Лицо его было багрово, волосы растрепались, здоровенные кулачищи медленно сжимались и разжимались.

— Ну что, гаденыши, пронюхали? — прохрипел он.

Втянув голову в плечи, целясь ею в живот Лохматого, метнулся вперед Андрей. И тут же от жесточайшего удара с грохотом полетел в угол, затих там.

Витя осторожно положила мраморную голову на стул, вытянулась в струнку.

— Вот так «покровитель искусств!» — звонко сказала она. — Вы просто подлец. И не очень-то расходитесь, сюда едет мой отец. И не один.

Аркадий Витальич вздрогнул, резко обернулся к ней, побледнел.

Витя чувствовала, что лицо ее горит, кровь дробными молоточками стучала в висках:

— Он скоро будет здесь.

— Нет уж, дудки, ждать я, простите, мадмуазель, не могу, — сквозь зубы проговорил Аркадий Витальич.

Он схватил доски икон, вынес их в комнату.

Витя прижала к груди голову богини.

— Не отдам! — крикнула она.

Но «покровитель искусств» молча рванул богиню, сильно оттолкнул Витю, и та полетела прямо на Андрея. Андрей стонал.

— Посидите тут. Некогда мне с вами возиться!

И Аркадий Витальич вышел из ванной.

Витя тут же вскочила, с разбега бросилась на захлопнутую им дверь. Бесполезно.

Поднялся, покачиваясь, Андрюха, под глазом его растекался здоровенный фиолетовый синяк.

— Вот и добыли голову сами, — горько прошептал он.

И тут они услышали голос Федьки.

Тот вопил во всю мочь.

— Здесь он! Здесь, собака! И ребята там, Константин Николаич!

В комнате что-то загрохотало, резко хлопнула какая-то дверь и буквально через минуту затряслась другая — в ванную. Витин отец так рванул ее, что чуть с петель не сорвал.

Он бросился к ребятам, ощупал их, и тут впервые Витя увидела у своего отца смертельно перепуганные глаза. За его спиной маячил внешне спокойный, собранный Станислав Сер-геич.

— Где этот тип? — спросил он Андрюху.

14