Костёр 1988-06, страница 20

Он успел продать три дыни. Вручил отцу восемнадцать рублей.

— Молодец! Может, устал сидеть? Походишь по базару?

Сали кивнул.

— Мои ни одну не продал, да? — заметил Куддус.— Наоборот говорил, наверное, эти дыни не покупайте, лучше в спортлото деньги проиграть, а?

Сали обошел дынную площадь и оказался среди арбузов. Если дыни лежали пологими холмами, то арбузы — горами. У подножия зеленых склонов сидели в основном старики.

— Тебе какой, самый лучший, да? — спрашивал один из них покупателя, мужчину в панаме.

— Да, самый лучший.

Старик повернулся к арбузам, раскинул руки, словно собрался обнять их все.

— Плохих не выращиваем, все лучшие! Домой придешь, если плохой будет, приходи обратно, ударь меня этим арбузом по голове!

Арбузы в крапинку, полосатые, темные и светлые, цвета малахита или яшмы. Старики, сидящие у подножий арбузных гор, имели темные, прокаленные на солнце лица. Сами выращивали эти арбузы, с великой охотой. Руки в твердых мозолях от кетменей.

Но есть, конечно, есть исключения. Вот сидит белолицый, под серой шляпой, со злыми глазами, на пальцах перстень. Видно же, что никогда не держал кетмень. А сидит на колхозном базаре, продает арбузы, вроде колхозник...

Возле арбузов, где сидел в серой шляпе, прохаживались двое мальчишек.

Серая шляпа злобствовал:

— Чего здесь ходите?

— Ничего, мимо идем.

— Ну иди, иди мимо! И не смотри так на меня, сопляк!

— Ах, так! — сказали мальчишки, отойдя.

Пошептались и разошлись: один как будто

ушел, а другой опять вернулся к арбузной горе, стал посвистывать, глядеть в небо и задумчиво качать ногой. Серая шляпа вскочил с руганью, подбежал к мальчишке, размахивая руками.

— Не понимаешь, когда говорят, да?

— Что вы ко мне привязались! — закричал мальчишка.— Я вас трогаю? Стою, отца жду!

— Вон там жди! — схватил мальчика за плечо, показывая, где надо ждать.— Или там!

— Идите сами туда! Мы здесь договорились! Понятно?

Сали со стороны было видно, как второй мальчик, согнувшись, с тыла подобрался к куче, откатил два арбуза... Он шел за мальчишками до дальнего конца базара, где в тени старых тополей тек арык. Мальчишки устроились на берегу арыка, свесив ноги в воду и раскололи арбузы на четыре алых половинки. Мальчишки погружали в них лица, и, когда отрывались от арбузов, лица были влажные, розовые. Они смотрели друг на друга и смеялись.

Сали сначала удивился и позавидовал их беззаботности, а потом подумал, что его собственное детство нисколько не хуже, а может, лучше.

В центре базара бил слабенький фонтан, дающий все же ощутимую прохладу. Здесь, перегнувшись через низкую решетку, можно было сунуть в воду руки по локоть, сполоснуть лицо, да и просто отдышаться.

Сали хотел зайти в книжный магазин рядом с фонтаном, но громкие возгласы привлекли его внимание. Оказалось, всего-навсего встретились два приятеля.

— О-о, салом!

— О-о, вассалом!

— О-о, канда?

— О-о, якши!

— Ахволлар? Болалар? Ишлар? Мевалар?

— Рахмат, рахмат!

— Тинч-ма? Рахмат, рахмат! О-о, хайр! О-о, хайр!

Если перевести все эти восклицания не буквально, а лишь смысл, прозвучит до странности коротко: «Как дела?» — «Нормально». Нет, с таким азартом умеют говорить об обычном не где-нибудь в Калуге или Финляндии, а только под южным солнцем. «О-о!» — и дружески крепко хлопать по плечу. -

Но не все здесь ярко и шумно и не всегда злоба откровенна — с ножом в руках, хотя радость здесь — почти всегда с искренним криком. Восточный базар сложен, это не просто место купли-продажи.

Пробравшись среди лепешечных рядов, мимо россыпей помидоров и огурцов, груд зелени всевозможных оттенков, запахов и названий — петрушки, салата, киндзы, укропа, сельдерея — мимо, мимо, Сали оказался во фруктовых рядах с их дурманящим, тягучим запахом. Коричневые хвостики зеленоватых еще груш, сливы с ярко-синим блеском, благородно-желтые лимоны. Дальше — кучки алой малины, залежи нежных персиков, тугие гроздья винограда...

Рубиновые зерна разломанного граната прошлогоднего еще урожая завораживают глаза. Старик за прилавком, не глядя ни на кого, выкрикивал в пространство:

— Чустский! Чустский!

Значит — из Чуста. Лучшие в мире гранаты. А слышится — чудские, чудские!

Истинно — чудо природы — гранат! Дар и загадка!

Темно-красные зерна уложены в гранате так плотно, что кажутся приклеенными. Каждый драгоценный слой отделяет от другого полупрозрачная желтая пленка.

Что это за загадочное место — Чует? Может, какое-нибудь заморье? Да нет, полчаса всего самолетом отсюда. И — лучшие в мире грауаты, сказочные плоды.

Когда Сали вернулся к отцу, тот перекладывал дыни, подолгу держа каждую в руке, словно прислушиваясь, что происходит внутри дыни.

— Еще восемь штук продал,— сообщил он.— Время уже обедать. Вечером люди с работы пойдут, может, больше продадим.

15