Костёр 1990-07, страница 10

перенять кое-что у Рима. А тебе не доводилось видеть мою упряжку раньше?

Марк покачал головой.

- Я даже не знал, что ты возничий. Хотя, по правде говоря, я мог и догадаться. Бритты все возничие.

— Командир ошибается.— Крадок провел рукой сверху вниз по лоснящейся лошадиной шее.— Бритты все так или иначе умеют править лошадьми, но не все — возничие.

— Но ты, надо понимать, возничий?

— Меня считают одним из лучших в моем племени,— со сдержанным достоинством ответил Крадок.

Марк шагнул внутрь.

— Могу я посмотреть твоих лошадей? — спросил он, и хозяин молча отступил в сторону, пропуская его.

Еще живя в Риме, Марк готовился к тому, чтобы стать возничим в том смысле этого слова, как его понимал Крадок. И сейчас Марку захотелось вывести коней на волю и впрячь в колесницу, ощутить дрожание днища под ногами, почувствовать, как оживают в руках поводья, как подчиняются его воле эти прекрасные горячие существа.

Ощущая нежные лошадиные губы у себя на плече, он повернулся к Крадоку.

— Ты разрешишь мне испытать их?

— Они не продаются.

— Если бы они и продавались, я все равно не смог бы их купить. Я попросил разрешения испытать их.

— Командир тоже возничий?

Во время прошлогодних сатурналий Марка назначили состязаться на наемной упряжке со штабным командиром, лучшим возничим в легионе, и Марк состязание выиграл.

— Я считаюсь лучшим в моем легионе,— ответил он.

Крадока, видимо, не удовлетворил ответ.

— Сомневаюсь, чтобы ты управился с моими черными сокровищами.

— Не хочешь ли побиться об заклад? — спросил Марк. Глаза его загорелись холодным блеском, губы тронула улыбка.

Он отстегнул застежку, которой был заколот на плече грубый плащ, красноватый сердолик слабо блеснул в полутьме.

— Застежка против... против одного из твоих охотничьих копий.

Крадок не взглянул на застежку, он смотрел на Марка так, словно юный римлянин был конем, чей норов бритт пытался оценить. Под этим хладнокровным испытующим взглядом Марк покраснел. Охотник заметил краску гнева. Он скривил губы в еле заметной усмешке и, видимо, удовлетворенный осмотром, наконец сказал:

— Я согласен.