Костёр 1991-08, страница 10

— Она нашла его! — сказал Юннесдал.— Она знает, где он!

Место, где стояла Кари, было ужасающе неудобным, склон такой крутой, такой продуваемый всеми ветрами! Никто не мог бы пройти сюда пешком, где она стояла, это можно было сделать только на лыжах или в снегоступах, лучше всего — снизу. Когда подоспели люди, Кари была уже далеко в глубине сугроба. Она визжала от усердия, а передние ее лапы работали, как машина.

— Здесь — люди! Здесь — он! — кричали стоящие на дороге мужчины. Они размахивали руками и смеялись.

Его нашли! Его нашли!

— Он жив?

Отец и мать Нильса стояли, держась за руки, они едва осмеливались дышать. Люди, трудясь изо всех сил, шумно рыли снег. Кари плясала вокруг них и, казалось, они перебивали ей дорогу. В свете прожекторов все тени делались такими черными, и было невозможно что-либо увидеть, хотя было так светло.

Из сугроба вывалился человек и покатился кубарем. Остальные засмеялись, счастливые тем, что нашли, кого искали, взволнованные тем, что

О

О

вдруг не смогут справиться со своей задачей.

— Здесь! — сказал один из них.— Поднимайся, мальчик!

Они сунули руки в снег, они тянули и они тащили, и вот из сугроба возникло что-то темное: все увидели бледное лицо, всклокоченные волосы.

Посреди снежного обвала сидела тетя Бетти с заснеженными волосами, свисавшими ей на глаза, без очков...

— Где Нильс? — спросила она и упала в обморок.

Ее подняли из сугроба, ее потащили за собой, они, спотыкаясь, брели в рыхлом снегу, беспомощные, словно маленькие дети. Но все-таки им удалось поднять ее, вынести на дорогу и положить на землю. Она лежала, закрыв глаза, и не отвечала, когда с ней заговаривали.

— Надо побыстрее,— посоветовал врач.— Несите ее в машину и положите как можно быстрее в кровать!

Ее повезли вниз, в гостиницу, и людям показалось, что они приняли участие в чем-то серьезном, они спасли человеческую жизнь. Они, во всяком случае, так решили.

Отец и мать стояли по другую сторону снежного обвала.

— Где Нильс? — кричал отец.— Да, где Нильс, о нем вы почти забыли!

Мальчик под обвалом! Многие под обвалом! Ищи, Кари!

— Ищи, Один! — приказал Монсен.

Но Один сидел, облизывая свои лапы, израненные липким снегом. Хромой и грустный сидел он на крутом откосе.

Но Кари ничего больше не чуяла. Там, внутри сугроба не было ничего, что бы жило. Она обежала то место, где лежала тетя Бетти, принесла ее очки и аккуратно отдала их.

Да, во всяком случае, она могла еще попытаться. Она начала искать у подножья холма и стала пробиваться наверх, она прислушивалась, она вынюхивала. Нет! Ни малейшего намека не пробивалось сквозь толщу снега, ни дыхания, ни запаха.

Время шло, начало смеркаться. Людям показалось, что стало холодно, и они начали расходиться по домам. Отец и мать Нильса надели лыжи, перебрались через снежный обвал, спустились вниз в гостиницу и мама, усевшись у кровати, где

металась в лихорадке тетя Бетти, начала за ней ухаживать.

Настал день; Кари устала. И людям, и собаке необходимо было отдохнуть.

Люди колебались, не зная по-настоящему, что им предпринять. Кое-кто, взглянув на часы, поговаривал, что им надо в город. Другие говорили «нет-нет». Поскольку'собака не может найти мальчика, то, верно, уже ничего не поможет. Даже отец и мама Нильса ушли; отец вернулся домой к маленькой дочке, чтобы она не оказалась одна в доме, когда проснется. Мама спустилась вниз, в гостиницу — приглядеть за Бетти.

Уполномоченный ленсмана еще трудился, и то же самое можно сказать о Монсене, часовщике. Маленький, злобный, метался он туда-сюда на лыжах, спотыкался и падал, но не сдавался. Снег набился ему в карманы, в сапоги, и он был голоден, как волк.

— А вы не сдаетесь, Монсен,— сказал уполномоченный ленсмана.

— Я никогда не сдаюсь! — заявил Монсен.— Не сдаюсь, когда мне кажется, что одно — правильно, а другое — нет.

— Я-то думал, вы держите зло как раз на этого мальчика,— сказал Йоханнессен.— Может, он и заслужил наказание, если вы правы и он украл часы.

— Ерунда! — сказал Монсен и снова принялся за поиски, через короткие промежутки времени втыкая палку как можно глубже в снег.

— Смотрите, не проколите его насквозь, если он жив,— посоветовал Йоханнессен.

— Я обдумал и эту возможность,— признался Монсен.— Но гГолагаю, риск — невелик!

Кари снова ринулась в снежный обвал. Она так и сновала, уткнувшись мордой в снег. — Ищи, Кари!

Внизу, в зале ресторана гостиницы сидели усталые люди; их кормили легким завтраком. У хозяина гостиницы было много дел, люди приезжали и люди приходили пешком, целыми компаниями, а Соня, эта ветреная официантка, совершенно исчезла. День был воскресный, но она не была выходной и ничего в этом роде тоже не было, но она все равно исчезла! Господин из № 19 спустился вниз, заплатил по счету и уехал первым поездом в город. Из Восса и Бергена явились новые проводники с собаками-спасателями; и вбе время бесконечные телефонные звонки и необычайная спешка. Хозяин гостиницы только

8