Пионер 1989-07, страница 26
тязательное лукавство не прошло бы, но мы и впрямь кончали школы с золотыми медалями. У нашего клуба, помню, была длиннющая галерея фотопортретов медалистов, но мы их, конечно, вовсе не за то любили, что они были отличниками, а за то, что, несмотря на всю свою увлеченность и загруженность действительно важными делами, наши замечательные Гена, Саша. Коля умудрились еще и медали отхватить, причем без дураков, честные и сполна обеспеченные знаниями. Практически мы все без труда поступали в вузы, многие получили красные дипломы. Можно, конечно, упрекнуть наш клуб в том, что он собирал элитарную часть старшеклассников— усердных, прилежных... Если бы! Лично бы я на учебу махнул рукой задолго до окончания десятого класса, но «честь марки» удерживала: не хотелось, чтобы по моему поводу хоть малейшие неприятности возникали у людей, которых я боготворил тогда. Конечно, на самом-то деле нужно было попытаться перестроить школу на коммунарских началах, но тогда, в шестидесятых нам это было не по плечу. Мало нас было. мало, и к голосу нашему не прислушивались. Редко кто из директоров соглашался даже просто терпеть шумную ораву коммунаров во вверенной ему школе. А уж доверить нам учебный процесс - никогда! Так вот мы и раздваивались, а то и растраивались: были уроки, были скучные заседания комитета комсомола, а были — сборы! Некоторые из нас становились заядлыми «наркоманами»» сборов, считая, что только там жизнь. Была, помню, песня, переиначенная из той, что пели в кинофильме «Земля Санникова»: «Есть только сбор, за него и держись— есть только сбор между, прошлым и будущим. и именно он называется жизнь... Призрачно все в этом мире бушующем...» Нам здорово доставалось за эту так называемую «сбороманию». Даже на собраниях комсомольских разбирали, объясняли: хорошо вам. в лагерях актива, среди своих, в праздничной обстановке— а вы попробуйте в будни да каждый день... А я стоял, слушал и внутренне зевал. Свою порцию коллективности, да еще какой, высококачественной, первосортной. я получал на сборе, а оставшееся время мог вообще пребывать в гордом одиночестве, в библиотеке и все равно бы не стал индивидуалистом, потому что уже своими глазами видел, своими печенками чувствовал, что это такое — жизнь, устроенная по законам братства! По сравнению с этой жизнью смешным и убогим казалась так называемая «общественная работа» — все эти малоинтеллектуальные заседания, советы, выколачивание комсомольских взносов у ребят, которые задавали тебе резонный вопрос: а какая разница — комсомолец я или нет? И что тут можно было ответить? Что-нибудь вроде: «Как тебе не стыдно? Ты же писал в заявлении, что хочешь быть в первых рядах...» Но от этой демагогии меня самого тошнило... Впрочем, у меня-то ведь было хотя бы одно преимущество перед всеми школьными комсоргами: я мог звать с собой в коммуну. на сборы тех, кто особенно остро чувствовал несоответствие между лозунгом и делом... Я очень хочу верить, я очень надеюсь, что перед коммунарами восьмидесятых не будут стоять эти проклятые вопросы, в которых мы путались в шестидесятых: коммунар — это лучший из пионеров (комсомольцев) или это вообще что-то совсем иное? Можно ли быть коммунаром, не будучи ни пионером, ни комсомольцем? Какую позицию нужно занимать в школе, где тебя не то что не понимают, а и вовсе не хотят слушать? Но давайте об этом поговорим в следующий раз... Как ism знаете, н прошлом году одна нз ежегодных премий «Пионера» была присуждена голландской писательнице Элс де Грун. В январе Элс приехала на горжссгненнос иручение. Ее ждали выступления на радио, телевидении, интересные экскурсии... Но Элс нервничала. «Культурная программа подождет,— говорила она,— мне необходимо встретиться с армянскими детьми. Я привезла им письма и подарки». И вот с огромными полиэтиленовыми мешками, где лежали подарки, мы отправились на встречу с детьми из многострадальной Армении. Результатом этой поездки стала статья Элс в популярном в Голландии журнале «НМ». Теперь эта статья публикуется в «Пионере». Нам кажется, вам будет интересно знать, как увидели боль и трагедии» Армении ваши сверстники нз Голландии, как рассказывала им об этом писательница Элс де Грун. Николай J1AMM «МЫ ПРЫГАЛИ С ТРЕТЬЕГО ЭТАЖА» - ЭЛС ДЕ ГРУН В РАЗГОВОРЕ С АРМЯНСКИМИ ДЕТЬМИ ПОСЛЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЯ 24 |
