Техника - молодёжи 1937-03, страница 57

Менделееву, вследствие того, что периодическая система получила всеобщее признание.

Но. Менделеев не остановился на том, что изменил только некоторые погрешности в наших познаниях о существующих элементах. Он пошел дальше, он предсказал даже свойства еще не известных элементов, которые были впоследствии открыты.

Известно, как высоко оценивал Фридрих Энгельс открытие Менделеева. Энгельс в «Диалектике природы» пи-

«Менделеев, применяя бессознательно гегелевский закон о переходе, количества в качество, совершил научный подвил-, который смело можно поставить рядом с открытием Леверрье, вычислившего орбиту еще не известной планеты, Нептуна».

Напомню, в чем заключалось открытие Леверрье. Уран, одна из планет солнечной системы, движется по небесному своду не так, как ей полагается по закону тяготения. Долгое время не знали, какая сила сворачивает Уран с пути. Тогда Леверрье и одновременно оксфордский студент Адаме предположили, что Урана обивает с пути какая-нибудь большая неизвестная планета и влечет за собой. Основываясь на законах небесной механики, они рассчитали положение этой неизвестной планеты. Трубы у них не было. Леверрье написал астроному Галле в Берлине письмо, в котором указал точку неба, куда нужно направить трубу. Это было сделано, и планета Нептун, увлекавшая за собой планету Уран, была открыта. Это было торжество небесной механики.

То лее самое и с периодической системой Менделеева. Химия, считавшаяся до того времени наукой описательной, становилась. благодаря Менделееву в ранг наук, которые не только описывают, но и предсказывают. Французы .говорят: знать — это предвидеть.

Хочу рассказать один случай, который показывает, как Менделеев пришел к созданию своей таблицы химических элементов. Однажды известный проф. Геттингенокого университета Густав Гамман спросил Дмитрия Ивановича:

— Окажите, каким образом, при каких обстоятельствах у вас появилась мысль о периодичности? ..Дмитрий Иванович отвечал, что после избрания его профессором у него остались старые доцентские визитные карточки, и он стал их утилизировать: вписывал на каждую карточку элементы, собирал атомные веса, главные свойства и т. д. Таким образом у него на каждой карточке появились свойства элементов, потом он начал их подбирать, и вот тут ему бросилась в глаза периодичность в свойствах различных элементов.

Конечно, и другой бы мог также подбирать, да у него ничего не вышло бы. Точно так же, как и Ньютон увидал, как падает яблоко, и открыл закон тяготения, — так рассказывает предание. Но многие видели, как падает яблоко, да ничего не открыли. Для этого должна быть прежде всего определенная целеустремленность, которая вместе с глубокими знаниями рождает необычайную иауч-ную прозорливость. В 1894 году Дмитрию Ивановичу пришлось испытать | некоторое смущение. Физики и химики были в этом году, можно сказать, сильно оконфужены. Казалось бы, что им j твердо известен состав воздуха, который был определен в начале XIX столетия, который много изучали и в ко-тором учитывали сотые доли процента угольной кислоты j и самые незначительные примеси водорода. И вдруг Рэлей и Рамзай преподносят такую новость: они открыли в воздухе присутствие еще нового газа, которому дали название «аргон». И его оказалось в воздухе не какие-нибудь пустяки, а целый процент.

Здесь-то и началось затруднение с таблицей Менделеева. Оказалось, что атомный вес аргона 40. Никуда его поставить в периодическую систему нельзя было. Скороспелые, на всякие выводы люди начали уже говорить, что система Менделеева потерпела крах.

Но всякое новое открытие в науке дорого тем, чтб оно является залогом новых успехов. Открытие аргона показало, что мы не совсем хорошо знаем воздух. Начались новые детальные исследования. И вскоре был обнаружен гелий, который до того был в 1868 году открыт благодаря спектральному анализу на солнце. За открытием ге.'ШЯ последовало о-жрытие неона," криптона и ксенона.

И вот открытие этих новых газов, которое на первый взгляд могло поколебать систему Менделеева, на самом деле только дополнило ее. В таблице Менделеева подвилась новая группа — нулевая группа, в которую и были отнесены все вновь открытые газы.

Получилась замечательная . картина. Если вы посмотрите на периодическую систему элементов, то увидите, на-

Научный титул Д. И. Менделеева.

пример, что элемент фтор стоит перед натрием. Фтор электрически отрицателен, а натрий положителен. Зна,-чит, вы здесь видите резкий скачок, и этот скачок существовал до установления нулевой группы. Что же получилось после открытия новых газов? Теперь между фтором и натрием находится в нулевой группе неон,, обладающий нулевой валентностью. И как в математике мы от отрицательных величин переходим к положительным через нуль, так и здесь мы переходим теперь от электроотрицательных к электроположительным элементам через элементы нулевой группы.

Так система, Менделеева приобрела еще большую стройность и законченность.

У Менделеева была характерная черта его натуры — он всегда чрезвычайно прямо, а порой даже и резко высказывал свое ^нение. <

Разумеется, в „царское время было весьма много различных поводов ' к таким резким суждениям. В частности, эта черта Менделеева преградила ему доступ в Академию наук. Я помню, какой шум поднялся по всей России в 1880 году, когда стало известным, что Дмитрия Ивановича Менделеева забаллотировали в Академии наук. И Менделееву посыпались адреса и дипломы со всей страны. .

Студенческая^- молодежь всегда ценила Дмитрия Ивановича за эту черту характера. Молодежь всегда ценит того, кто к ней щрямо относится, хотя бы и говорит ей. иногда неприятные вещи.

В 1890 году Менделеев должен был выйти из университета в связи со студенческими волнениями, которые тогда были довольно часты. Дмитрий Иванович согласился передать петицию студенческой сходки. 'Он взял бумагу и отправился к недоброй памяти министру народного просвещения Делянову. Оставил там бумагу, так как не застал Делянова. 16 марта 1890 года петиция была ему возвращена при сопроводительной бумаге такого содержания: по приказу министра народного просвещения прилагаемая бумага возвращается действительному статскому советнику проф. Менделееву, так. как министр и никто из состоящих на службе у его императорского величества не имеет трава принимать подобные бумаги.

55