Техника - молодёжи 1937-03, страница 62

изобретателя Порхунова (см. журнал «Т. — М.» № 6 за 1936 г.). По его мысли, такой принцип устройства двигателя обеспечивал вечное вращение колеса.

На самом деле безостановочного вращения не могло быть. Колесо остановится в том положении, при которым близость левых грузов к оси вращения возместится их большим числом. А между тем у Лихтенберге-ра колесо не только вращалось само, но от него шла передача к карусели.

Последняя представляла собой верхушку, в которой к втулке, сидящей на оси, были прикреплены 7 спиц. На конце каждой спицы находились забавные плоские фигурки, отожествлявшие: воскресенье, понедельник, вторник и т. д. Каждая фигурка с одной стороны была высеребрена и отполирована, а с другой — зачернена, что изображало день и ночь.

(Особенно поражали в этой конструкции тонкость, изящество и ажур ность работы.

— Удивительно! — оказал Суханов

щаться не может.

— Да ведь никакого привода, редачи для вращения извне также н может быть, ее нигде не спрячешь.

— Колесо должно остановиться его, наверно, время от времени под талкивает сам часовщик.

И мы продолжаем смотреть, де лясь мнениями друг с другом:

— Ловко сделано. В механизме тожное трение, и он может вращать ся несколько часов, да и воздух под колпака, поводимому, выкачан

— Нет, это не так; как же часовщик тогда сможет толкать колесо?..

Между тем карусель попрежнему вращалась, «дни» приближались к нам, уходя от нас уже «ночами».

Очевидно, Лихтенбергер обратил на нас внимание, потому что через некоторое время от него последовало приглашение зайти к нему в мастерскую.

Лихтенбергер повел нас к окну, отодвинул ширмочку на витрине, и мы могли еще раз удостовериться, что действительно нет никакого привода извне, который бы вращал колесо и карусель.

— Садитесь, молодые люди, вы, наверно, устали; давайте побеседуем с вами.

С этими словами старик-часовщик придвинул нам две табуретки и принялся нас расспрашивать, откуда мы и куда едем, где учимся, а затем, в то время как мы все еще ожидали, что «вечное движение» прекратится, полюбопытствовал, что мы проходили по физике и механике и как усвоили эти предметы.

Не ожидая наших вопросов о его двигателе, старик заметил:

— Вот я над этим работал целых семь лет и в конце концов сконструировал любопытную игрушку... Подумайте немного, и вы поймете, в чем здесь секрет.

Пока мы разговаривали, на улице стало темно, и напротив мастерской загорелся электрический уличный фонарь. Он бросал яркий сноп света на витрину, где попрежнему вращалась карусель.

— Теперь, молодые люди, пора до-

— Вот теперь смотри,—шепнул мне

Суханов, — он нас спроваживает: сейчас снимет колпак и подтолкнет ко-

Но Лихтенбергер спокойно убрал в шкафчик разобранные части, собрал инструменты, прибрал мастерскую и, не подходя к окну, оделся, взял большой замок и ключ и, выходя на улицу, пригласил нас с собой.

Видя, что мы остановились у витрины, Лихтенбергер радушным жестом попрощался с нами.

— Он сейчас вернется, надо подождать,—не унимался Коля.

Мой друг, еще не так давно бывший поборником «вечного движения», теперь никак не желал согласиться с возможностью его осуществления.

Часовщик оглянулся, приветливо помахал рукой и, наконец, скрылся из виду.

Так мы стояли довольно долго. Колесо и карусель продолжали свой бег.

Было уже поздно, к нам подошел ночной сторож:

— - Что вы здесь делаете?

Узнав, что мы видим впервые «вечный двигатель», а теперь караулим, не придет ли часовщик ночью толкать свое колесо, сторож рассеял наши сомнения. Он уверял нас, что стоит на посту каждую ночь, и еще не было случая, чтобы Лихтенбергер в такую пору возвратился в мастерскую. По мнению сторожа, колесо вертится само собой.

— Но почему же тогда оно крутится?—воскликнул Коля.— Здесь какая-то чертовщина.

Ночной сторож зевнул, прикрывая рот рукой:

— А кто его знает! На то она и машина, чтобы крутиться.

Он ушел.

ПОЧЕМУ ТРУДНО

СДВИНУТЬ ВАГОН?

Один из читателей просит разъяснить вопрос, который

»Почему сдвинуть вагон с места труднее, чем поддерживать движение вагона, уже катящегося равномерно?"

Не только труднее, добавлю я, но и вовсе невозможно, если прилагать небольшое усилие. Чтобы поддерживать равномерное движение пустого товарного вагона по горизонтальному пуни, достаточно, при хорошей смазке, усилия килограммов в 15. Между тем такой же неподвижный вагон не удается сдвинуть с места силою меньше 60 килограммов.

Причина не только в том, что приходится в течение первых секунд затрачивать силу на Приведение вагона в движение (затрата эта сравнительно невелика); причина (кроется главным образом в условиях смазки стоящего вагона. В начале движения омазка еще не распределена равномерно по всему подшипнику, и заставить вагон двигаться очень трудно. Но когда колесо сделает первый оборот, условия смазки «разу значительно улучшаются, и поддерживать дальнейшее движение несравненно легче.

Я, ПЕРЕЛЬМАН

Вскоре и мы отправились во-свояси. Но на следующее утро мы снова по- . спешили к окну часовой мастерской, ¹ чтобы еще раз взглянуть на «Регре- i tuum mobile».

Витрина была ярко залита солнеч- j ным светом и выглядела особенно j празднично. Двигатель работал вовсю. Почерненные фигурки дней недели так и мелькали, слепя глаза солнечными зайчиками. Наше недоверие . теперь окончательно рассеялось.

В это время к магазину подошел Лихтенбергер. Он узнал нас и снова, пригласил в свою мастерскую. ,

Теперь мы уже не скрывали своего | восторга.

— Ведь это же изумительно, чудес- • но! Вы гений, это величайшее изоб- j ретение. Вы должны заявить о нем, | прокричать на весь мир... Почему же ; вы не построите большой двигатель? | Ведь теперь не нужно будет ни э.тек- ' тричества, ни пара, ни двигателя внутреннего сгорания. Все будет делать ваш «вечный двигатель» бесплатно... Какой колоссальный переворот в технике!

Ответ старика, подобно ушату во- j ды, охладил наш пыл.

— Молодые люди, вы учитесь, вы проходите и знаете физику, вы должны знать теперь хорошо механику. Скажите мне, молодые люди, можно ли сделать, что ло-латыни называется «Perpetuum mobile*? Вы должны это знать! Как же вы могли поверить, что я, старый часовщик, мог изменить законы механики и природы? У меня написана вывеска: «Вечное движение» — это реклама. Всякий может смотреть, но глупый верит, умный удивляется: хитрая игрушка, хитрая затея...

Мы страшно сконфузились.

— Но ведь колесо же движется,— проговорил Коля.

— Да, движется, конечно, движется и будет двигаться, но здесь нет никакого «вечного движения». Здесь только остроумное изобретение часовщика Лихтенбергера.

— Так что же здесь такое? Почему оно вертится?

— Вы — молодые люди, хотите стать хорошими инженерами, хорошими механиками. Это не годится. Надо быть внимательным, немного наблюдательным и надо только немного подумать.

Выслушав его наставления, мы все же ожидали разгадки. Но старый мастер указал на свои часы:

— Это верное время. Вам пора ехать. Уже без четверти девять. Идите скорее, а то опоздаете. Хорошо отдыхайте и весело проводите никулы...

Действительно, времени только добраться до пост ра, иначе лошади уехали бы без нас.

Еще долго нас не покидало чувство разочарованности. Мы вспоминали двигатель Лихтенбергера, старались найти разгадку «вечного движения».

ОТ РЕДАКЦИИ

Читатели! Помогите героям нашего рассказа! В пятом номере мы напечатаем разгадку. Пока же сообщим, что упоминаемую в рассказе модель можно увидеть в Политехническом музее.

Фамилии читателей, приславших правильное решение загадки, будут на---------------- 1 журнале.

60