Техника - молодёжи 1940-12, страница 42

отважным красным командиром. Часто во время атаки к Дундичу устремлялось 10—15 белогвардейцев. Они окружали его, думая одо леть своим численным превосходством. Иван Антонович, как звали Дундича буденновцы, принимал неравный для себя бой. Поражая врага из нагана, расчищая дорогу клинком, он неизменно выходил победителем из схватки. Много раз он бывал ранен.

Друзья беспокоились: ранен Дундич, вражеская пуля поразила богатыря. А Дундич, перевязав наскоро рану, уже вновь мчится на гнедом скакуне в атаку, и красные конники, " воодушевленные геройством командира, опрокидывают и рубят численно превосходящего их противника. На память о многочисленных схватках на теле героя-командира остались следы двадцати четырех ран.

О Дундиче еще при жизни его слагались легенды. С боями, со славой прошел Дундич путь Первой Конной армии. Силу его удара испытали на своей спине интервенты, белоказаки, деникинские отборные части и польские уланы. Правительство наградило Олеко Дундича боевым орденом Красного Знамени.

Командование Первой Конной армии высоко ценило военный талант и заслуги Дундича. Бойцы видели в нем образец доблести, человека, беззаветно преданного партии Ленина — Сталина. Они любили его не только как храброго командира, но и как чуткого, заботливого друга, верного, отзывчивого товарища, готового поделиться с каждым всем, чем он сам располагает.

В июле 1920 г. Первая Конная армия в победном марше очистила от белополяков город Ровно.

Иван Антонович, командовавший полком^ зашел со своими бойцами в тыл противника. Враг бросил против полка красных огромные силы. Днем и ночью шли кровопролитные бои. Дундич, несмотря на численное превосходство белополяков, не отказывался от мысли вырваться из вражеского кольца. Героический 35-й полк - с честью выполнил эту задачу, но потерял при этом любимого командира.

Один из боевых друзей Дундича, бывший комиссар эскадрона т. Варыпа-ев, вспоминает:

«Пошли в атаку. Надо было пересечь неровную местность: балку, а за ней лощину, потом вторую и третью балки, и лишь за ними на равнине громить окопавшегося врага. Это была трудная задача. Все балки простреливались противником из пулеметов и снайперами.

Командир полка, построив эскадроны уступным порядком, подал команду: «В атаку!» Только вышли на правый бугор, пули зажужжали, как пчелы. Слышим, уже стонут раненые, есть убитые. На последней балке не выдержали, пришлось повернуть обратно. И так до пяти раз ходили в атаку, ничего не могли сделать. Противник сильно укрепился, у пулеметов залегли офицеры, строчат, не дают выйти на равнину.

Отошли обратно в лощину. В это время подъезжает Дундич, спокойно и хладнокровно говорит:

— Что же, товарищи, полком не взяли, попробуем иначе. Кто поедет со мной?

Охотников нашлось много: с Дундичем готов был пойти каждый. Дундич отобрал троих, в том числе и меня, и скомандовал:

— За мной, галопом!

У последней балки огонь еще более усилился. Враг неистовствовал. Дундич командует:

-— Шашки к бою! Прямо на пуле меты и больше огня коням!

Подлетели к цепи. Так сильно бы ло действие нашей психической ата ки, что поляки встали, побросали винтовки и. подняли руки вверх. Видимо, они решили, что сзади нас целые части красных. Только последний раз стрекотнул пулемет.

Дундича; он, видимо, почувств® утрату всадника, жалобно заржал} тихо подошел ко мне.

Я стою в седле, а у самого с! зы на глазах. Какой человек погиб!»

Дундич был погребен в Ровно,. Салютом герою звучала ожесточенная артиллерийская и ружейная канонада. Это красные конники мстили за смерть своего командира, г| мя и кроша белополяков.

Товарищ Ворошилов в газете «Красный кавалерист» 17 ноября 1922 г. писал:

«Сколько воодушевления и неподдельной любви проявлялось бойцами по отношению к своим командирам и комиссарам, впереди своих частей появлявшимся в самые тяжелые моменты боя! Всякая потеря командира или комиссара утраивала ненависть к врагу, и клятвы бойцов над трупами своих i о мести звучали страшной угрозой и осуществлялись при первом бое, в I первой атаке.

Навек остались в памяти конармейцев славные имена прекрасных героев и бойцов за коммунизм: начдивов Л и ту нов а, Морозова,¹ Пархоменко. Эти истинные водители конных дивизий слишком много сделали для революции, f яв-ляясь лучшим образцом доблести tf преданности Рабоче-Крестьянскому; делу. Их память чтит конармеец, м жизнь, борьба и смерть на боевых" постах служат примерами нас — живых.

...А Красный Дундич? Кто его может забыть? Кто может сравниться с этим буквально сказочным re-

Я повернулся к Дундичу, ожидая роем в лихости, в отваге, в доброте,

______„„п-ло тг тппигл. П ТППЯПЫ1МС»Г>1^ пй ПР>П П AUUAnT-M? Зтл

его приказа, но тот сказал только: «А-а!» и склонился вниз, обняв коня за шею. Я оглянулся на поляков, но те стояли неподвижно, все в той же позе, с поднятыми руками. Пулеметчики, убившие Дундича, также поднялись. Секунда всеобщего молчания. Тишину прервал конь

товарищеской сердечности? ; был лев с сердцем милого ребенка...»

Прошло почти двадцать ... 17 сентября 1939 г. части Красной армии перешли границу бывшей пан^; ской Польши, выполняя великую освободительную миссию. Западные белоруссы и западные украинцы воссоединились со своими единокровными братьями, войдя в дружную семью народов Советского Союза.

Части Красной армии" прошли по местам памятных боев и вступили в город Ровно, где покоится прах Ивана Антоновича Дундича. В Ровно герою гражданской войны будет воздвигнут памятник.

40