Техника - молодёжи 1946-02-03, страница 9

Прежде всего Павлов утверждал, что надо уметь видеть факты, или, как он говорил, видеть действительность, даже если она скрыта от человека многими перегородками, например мнениями ложных авторитетов. Надо доверять больше всего своему собственному опыту, накопляемому путем систематического обучения, но, конечно, не переоценивать свой опыт. Павлов в этой лекции называл себя не мастером, а подмастерьем своих великих учителей.

Во-вторых, в учебе необходима детальность мысли. Когда работаешь у станка или у лабораторного стола, необходимо учитывать все мелочи, ничего не упускать из поля своего зрения.

Однако детальность мышления не следует путать с тем, что называется копанием в мелочах. Плохо, когда человек, в частности молодой, учащийся, не видит из-за деревьев леса, то есть не умеет отличать главное от второстепенного. На второстепенное вначале следует, быть может, и закрывать глаза, но зато всегда руководствоваться главным. А главное в науке и в учебе — точно продуманный план. Надо уметь с самого начала планировать свою работу, как бы велика или мала она ни была.

/

рщ

, кяг '

%

? *

г ■

мУЩ¹1 ~ I'

гВашня молчания», sj Институте экспериментальной медицины (рисунок автора).

В-третьих, надо уметь проявлять во всем инициативу. Всегда быть внутренне, то есть мысленно, свободным необходимо для того, чтобы, не считаясь ни. с какими преградами, искать и находить новые пути ц науке, новые постановки вопроса, а в технике — новые орудия производства, новые модели, новые формы организации труда,, как ищут и находят их стахановцы, которые обладают, наряду с другими ценнейшими человеческими качествами, большой творческой фантазией.

В-четвертых: эта внутренняя свобода, о которой говорил Павлов, не должна мешать беспристрастности человека в отношениях к результатам своего труда. Беспристрастность оценки означает, что человек должен критически относиться даже к своим любимым детищам, к своей; высшей творческой» продукции, ко всякого рода догадкам и гипотезам. Если хоть один проверенный факт противоречит «любимой» мысли, надо пересмотреть все свое поведение, чтобы не оказаться в плену у неосуществимых фантазий.

Примером такой строгости в отношении к себе служит сам Павлов, который, умел разжигать научное (воображение своих! учеников и слушателей, а вслед за тем крепко схватывал свою «научную мечту» железными щипцами фактов. Он, как опытный кузнец, принимался затем обжимать и выковывать этот горячий «металл», пока у него в руках не оказывалась бесспорная и проверенная теория.

Следует отметить еще два свойства ума человека, которые лишь косвенно освещены в окончательной редакции завещания Павлова, но, как и перечисленные выше, черты, имеют ближайшее отношение к воспитанию характера. Это, во-первых, простота творческой мысли и умение радоваться на истину.

Что касается простоты, то Павлов в своей лекции справедливо подчеркнул, что истина всегда проста. Гениальные люди всегда просты и доступны и обладают особым внутренним обаянием личности.

К этому следует добавить еще одно требование: иногда встречаются среди молодежи люди, которые много к хорошо работают, изобретают, хорошо организуют других, г- .словом, имеют большие достижения, но не умеют по-настоящему радоваться своим достижениям. Пусть это большие или малые достижения, но все же достижения, добытые в т р у-де, их надо всегда учитывать. Это «радование на истину» не имеет ничего общего с кичливостью и бахвальством, которые Павлов ненавидел и изгонял отовсюду, откуда мог.

Надо уметь любить в беречь плоды своего трудолюбия и других учить тому же. Сам Павлов также был примером этого уменья «радоваться на истину», как он выражал свою мысль. Были в его научной жизни такие опыты, которые он

осуществил в своей молодости и которые затем повторялись им на лекциях в течение более пятидесяти лет подряд. И все же, когда на лекции очередь подходила к демонстрации опыта, Павлов начинал сильно волноваться. В нем было высоко развито чувство ответственности перед историей. «А вдруг да мой опыт почему-либо не удастся?» спрашивал он себя. Но, конечно, эксперимент всегда блестяще удавался.

Мы перечислили те добавления, которые, быть может, следует сделать к тексту письма-завещания. В 1929 году, прочтя мое изложение лекции «Об уме человека» в газете «Известия ВЦИК», когда я писал о его взглядах на жизнь и на подготовку научных кадров, Павлов затребовал весь текст и спустя шесть лет принялся за окончательное его оформление.

Вот окончательный текст письма Павлова, который Академия наук СССР постановила вырезать на мраморе для зала заседания конференций:

«Что бы я хотел пожелать молодежи моей родины, посвятившей себя науке?

Прежде всего — последовательности. Об этом важнейшем условии плодотворной научной работы я никогда не могу го* ворить без волнения. Последовательность, последовательность и последовательность. С самого начала своей работы при* учнте себя к строгой последовательности в накоплении знаний.

Изучите азы науки, прежде чем пытаться взойти на ее вершины. Никогда не беритесь за последующее, не усвоив предыдущего. Никогда не пытайтесь прикрыть недостаток знаний хотя бы и самыми смелыми догадками и гипотезами. Как бы ии тешил ваш взор своими переливами этот мыльный пузырь, — он неизбежно лопнет, и ничего, кроме конфуза, у вае не останется.

Приучайте себя к сдержанности и терпению. Научитесь делать черную работу в науке. Изучайте, сопоставляйте, накопляйте факты. Как ии совершенно крыло птицы, оно никогда не могло бы поднять ее ввысь, не опираясь на воздух. Факты — это воздух ученого» без них вы никогда не сможет* взлететь. Без них ваши «теории» — пустые потуги.

Но, изучая, экспериментируя, наблюдая, старайтесь не оставаться у поверхности фактов. Не превращайтесь в архивариусов фактов. Пытайтесь проникнуть в тайну их возникновения, настойчиво ищите законы, ими управляющие.

Второе — это скромность. Никогда не думайте, что вы уже все знаете. И, как бы высоко ни оценивали вас, всегда имейте мужество сказать себе: «Я — невежда».

Не давайте гордости овладеть вами. Из-за нее вы будете упорствовать там, где нужно согласиться. Из-за нее вы откажетесь от полезного совета и дружеской помощи. Из-за нее вы утратите меру объективности.

В том коллективе, которым мне приходится руководить» все делает атмосфера. Мы все впряжены в одно общее дело, и каждый двигает его по мере своих сил и возможностей. У нас зачастую и не разберешь, что «мое»» и что «твое». Но от этого наше общее дело только выигрывает.

Наша родина Открывает большие просторы перед учеными, и — нужно отдать должное — науку щедро вводят в жизнь в нашей стране. До последней степени щедро.

Что же говорить о положении молодого ученого в нашей стране? Здесь ведь все ясно и так. Ему многое дается, но с него многое и спросится. И для молодежи, как и для нао, вопрос чести — оправдать те большие упования, которые возлагает на науку наша родина».

Как кратко, даже скупо сказано, но как много глубочайшего смысла заключается $ этих простых павловских словах!

Мы знаем, что молодежь нашей великой родины полностью оправдала в период победоносной Отечественной войны те великие упования, надежды, которые возлагал на комсомол Иван Петрович Павлов.

Три завета великого ученого: последовательность в накоплении и использовании знаний, скромность в оценке достижений каждого из нас и, наконец, мобилизация всех сил для достижения общей великой цели — страстное стремление отдать себя служению науке на благо и счастье трудящихся нашей родины, должны быть всегда памятны молодежи.

Вся деятельность Павлова как ученого-патриота и гуманиста является одним из острейших орудий против лженаучных расовых* теорий немецкого фашизма.

Павлов всегда был ярым противником расовых человеконенавистнических теорий и в своем последнем выступлении на XV Международном конгрессе физиологов заклеймил гитлеровских «ученых» своим презрением.

Во время Отечественной войны наш великий вождь товарищ Стали» в своем историческом выступлении, посвященном 24-й годовщине Октябрьской революции, упомянул имя Павлова рядом с другими именами основоположников и носителей нашей отечественной культуры: Лениным и Плехановым, Пушкиным и JL Толстым, Глинкой и Чайковским, Репиным и Суриковым; Суворовым и Кутузовым.

7