Техника - молодёжи 1948-11, страница 26

Из свинцовой кабельной трубки показалась первая капля воды.

ля «живой» воды. ¹Поистине эта вода казалась Васильеву живой! Затем еще кашля, еще... Ему вспомнился рассказ о средневековой китайской пытке, когда на выбритое теми- медленно падали капли воды. Так невыносимо медленно подымался уровень прозрачной влаги.

Наконец стаканчик почти полон. Так хочется поднести его ко рту, только омочить губы!.. Но вдруг он не удержится и выпьет до дна? Васильеву страшно стало при этой мысли.

Он встал и, сделав несколько шагов, оказался опять на берегу. Ста.раясь не разлить ни одной капли драгоценной влаги, инженер приподнял голову товарища и поднес стаканчик к его губам.

Васильев не считал, сколько минут лрошло с того момента, как Си'шщкий сделал первый плоток. Может быть, это были секунды. Ему они 'показались долгими часам:И'. Но они прошли, и юноша открыл глаза! Это была первая настоящая радость инженера за все тревожные и тяжелые дни с момента гибели подводного дома. Он чувствовал свою победу, и в самых отдаленных тайниках его души . снова появились гордость и уверенность в своих силах.

Оиницкий долго не мог понять, что с ним произошло. Где он? 'Кто это? Что за 'человек приподнял ему голову и держит перед ним блестящий стаканчик? Все его тело болело, мутилось сознание, он то закрывал, то открывал глаза, сишишся -что-то рассмотреть вокруг себя... Кто же это перед ним?

— Это >вы, Александр Петрович?

Оиницкий сказал это так тихо, что

Васильев его не слышал, но, увидев, что юноша смотрит на него вполне сознательно и даже пытается говорить, инженер облегченно вздохнул:

— Ну, наконец-то. Как вы напугали меня, Синицкий!.

Еще один опыт

К вечеру второго дня пребывания на острове Оиницкий чувствовал себя уже достаточно хорошо. Когда он попытался выразить благодарность Васильеву, тот с грубоватой иронией заметил:

— Но ведь и вы, Сииицкий, осталась • в подводном доме не из-за любопытства. Так что перестанем считаться..Нрм сейчас -не до сентиментальностей.

Скницкий смотрел влюбленными глазами на шженера, спасшего ему жизнь. Свет, воздух, твердая, земля. Что еще нужно счастливому узнику, вырвавшемуся из подводной тюрьмы!

Синивдшму казалось, что в ми|ре уже не осталось ничего страшного. Разве можно сравнить мелкие неприятности пребывания на отрезанной от -берега груде камней с тем, что было там, л од водой?.. И, конечно, если он, Сиинвдкий, не растерялся, в подводном доме, то здесь?.. Смешно «даже подумать! Он готов сидеть на этой бородавке, вылезшей из-под воды, хоть целую неделю!

«Но, но не фанфаронить» — старался смирить свою восторженность бывший пленник морских глубин. Он взглянул на хмурое лицо Васильева и удивился, как этот человек может не радоваться своему спасению. Но что должен сделать Сииищк'ий? Как ему помочь своему старшему товарищу, развеселить его, ободрить? Как найти верный тон?

Студент долго придумывал фразу, с которой он хотел обратиться к Васильеву. Хуже всего молчание...

— Надеюсь, что эти приключения навсегда отбили у вас охоту заниматься нефтеразведкой? — неожиданно обратился к нему iBасшкьев.

Синидкий обрадовался.

— Нет, 'Александр Петрович. Совсем наоборот. Теперь меня от этого дела, как говорится, за уши не оттащишь.

Студент бодро встал и прошелся по берегу.

— Да, — протянул он. —(Мне кажется, что это не остров Робинзона Крузо. Там, насколько я помню, росли пальмы и бананы. А здесь...

— Вы недовольны? — усмехнулся Васильев.

— Да как -вам сказать... внизу <$ыло 'более уютно, — в тон ему заметил студент и добавил, пряча улыбку: — Но, конечно, несколько душно.

— Вот и дышите. Я уже осмотрел эти камни. К сожалению, здесь, кроме воздуха, вы больше не найдете ничего существенного.

— Я это и предполагай, — стараясь не показать своего разочарования, оказал Сииицкий. — У нас ничего нет. Александр Петрович?

Тот отрицательно покачал головой.

— Значит, обойдемся, — с подчеркну

той беспечностью сказал студент, заме гив тревогу на лице Васильева. — Будем считать, что только в книгах потерпевшие кораблекрушение получают от автора ящик сухарей¹ и бочонок воды... Васильев молчал.

— Ну, конечно, — продолжал Оиницкий.—Они понимали, что без этого нельзя. Посади Робинзона на такой остров, он на тридцатой странице помрет.

Васильев слегка улыбнулся.

— Чудак вы, Сииицкий. Не -можете без шуток. Да понимаете ли вы наш* положение?..

— Мне кажется, что да, — спокойно заметил студент.

— Туман неизвестно сколько времени •продержится, — заявил. Васильев. — И потом разве вы можете быть уверены, что .первый шар найдут? Я даже не думаю, что нас здесь будут искать.

— И я тоже.

Васильев испытующе взглянул иа Снницкого. затем сел на песок и стал задумчиво бросать в воду камешки один за другим. Они низко летели над волнами, затем с приглушенным плеском скрывались под водой. Ему -нравились эти короткие четкие всплески, похожие иа цокание лошадиных копыт. Он уже не думал о создавшемся положении здесь, на острове. Мысли его были далеко. С мучительным напряжением он искал возможности спасения подводного дома!.. Его дом! Даже в те далекие годы, кота еще не -было -приборов ультразвуковой разведки, Васильев понимал, что только движущийся по дну танк может с успехом решить задачу поисков нефти. Он должен ползти по грунту, для того чтобы непосредственно исследовать его. Приборы электрической и сейсмической разведки, применяемые для обнаруживания нефтяных пластов, нерационально использовать на подводной лодке. iB этом случае лодка должна ложиться на «грунт при каждом измерении. Только подводный танк позволит вести разведку почти не останавливаясь— на ходу, особенно с применением ультразвукового локатора. Наблюдение за выходами газов, поднимающихся со дна в виде пузырьков, также удобно производить непосредственно у грунта.

Кроме того, подводная лодка не может следовать за всеми неровностя-ми дна, как гусеничный танк, а поиски ультразвуком нефтяных месторождений сквозь толщу воды неэффективны, что показали опыты Сайды.

Васильев также считал,' что буровая разведка с помощью передвижной буровой, то есть специально приспособленного для этой цели агрегата, каким является подводный дом, несравненно более удобна и совершенна, чем с подводной лодки. Ему пришлось это упорно доказывать при защите своего проекта.

Да, это все было...

Васильев устало закрыл, глаза и опустил голову.

Оиницкий с тревогой следил за инженером. Как отвлечь его от мыслей о подводном доме? Наверное, о другом он и не думает.

— Александр Петрович, — весело обратился к нему Оиницкий.— Мне кажется, что за- половину крохотной булочки, знаете такие бывают поджаристые, с. тонкой корочкой, я бы-отдал полжизни...

— Молчите, Оиницкий.. Иначе я вам .предложу -целую затем, чтобы вы с жизнью совсем: распростились...

—• Ну, не буду. — Сииицкий умол^.

Гремела галька.,. Шипели пенящиеся волны.

— Но как подвести понтоны? — спрашивая самого себя, тихо прошептал Васильев,

24