Техника - молодёжи 1967-03, страница 11

2КЙ„ЖИВОЙ МЕРТВЕЦ

В столице Турции Анкаре 20 июля 1961 года молодой доктор Алл Реел, работающий в университетской клинике, повел в рентгеновский кабинет одного нэ пациентов. Во время подготовки аппарата врач нечаянно прикоснулся головой к обнаженному электроду под напряжением в 60 тыс. в.

Лишь через несколько секунд присутствующие в помещении люди, переборов страх, выключили аппарат. Но значительно больше времени прошло, пока доктор Реел очутился в той же клинике на операционном столе. Хирург вскрыл ему грудную клетку и начал массаж сердцв. Через двадцать минут доктор Узуноглу с облегчением сказал:

— СпвсенГ Сердце снова работает.

И все же хирург ошибся. Из-за перерыва в циркуляции крови клетки мозга были настолько повреждены, что не смогли возобновить жизненные функции.

Итак, доктор Реел умер 20 июля 1961 года. Но умер ли? Его тело, как ни странно, продолжает жить вот уже шестой год.

После страшного происшествия в рентгеновском кабинете Реел в течение шести дней находился в клинике. На седьмой день Реел открыл глаза, но... ничего не увидел.

Именно тогда профессор Орфан Титиц первым произнес зловещие слова:

— Наш коллега доктор Реел будет жить, но мозг его умер|

Шли дни. Реела начали искусственно кормить. Через три

недели наступила новая опасность. На ногах больного выступили фиолетовые пятна. Боялись, что это гангрена. У пациента постоянно дежурили врачи. Через неделю опасность миновала.

На 141-й день после несчастья профессор Титиц выступил в Анкаре на бурной пресс-конференции. Отец потерпевшего энергично протестовал против того, что сын находится в маленькой комнате клиники.

— Вы что, не видите; в таких условиях ом никогда не придет в себя! Дайп ему большое помещение!

— Нельзя, — ответил профессор. — Малейшее движение — и конец.

Началась перебранка. Она усилилась, когда журналисты в погоне за сенсацией попробовали фотографировать пациента. Отец начал истерически кричать, проклиная все на света и в первую очередь нравы печати...

Прошло больше пяти лет. Алп Реел забыт, но все еше существует. Изредка в некоторых медицинских кругда запада говорят о «странном живом мертвеце». А на Ближнем Востоке упоминают «человека, живущего, как растение».

Перевод « немецкого

КОММЕНТИРУЕТ ДОКТОР МЕДИЦИНСКИХ НАУК Д. ГУРВИЧ (Лаборатория экспериментальной физиологии па вживлению организма АМН СССР)

НАМ ДАНЫ ЛИШЬ

НЕСКОЛЬКО МИНУТ

ТТаука об оживлении — реаниматология совсем молода и переживает трудно» сти. свойственные юности, — сочетание увлеченности с некоторой неполноценностью знаний и навыков.

Каких-нибудь семь-десять лет назад аффективными методами оживления че» ловека владела лишь горстка специали-стов-антувнастов. Плодотворные исследования в области теории реаниматологии, развитие хирургии сердца н анестезиологии подготовили почву для широкого распространения разработанных ранее и усовершенствованных затем методов оживления: прямого и непрямого массажа сердца, виутрнартериальиого нагнетания крови с адреналином, искусственного дыхания, электрической дефибрилляции сердца (восстановление его ритмической деятельности ударом алектрнчес-кого тока). В СССР и ряде других стран организованы специальные центры обучения врачей методам оживление. При больших больницах и клиниках возникли реаниматологические отделения, появились городские реаниматологические Центры. Совершенно преобрааилась работа «Скорой помощи»: появилась возможность активно бороться ва живнь умирающего больного иа всех атапах его транспортировки. В результате тысячи люден воввращены к полноценной жив-ни нз состояний, недавно считавшихся безнадежными.

Теперь восстановление работы остановившегося сердцв н возобновление вен* тиляции легких в подавляющем большинстве случаев не проблема для квалифицированного врача. И все же осиов-иая задача — вернуть человеку его личность, индивидуальность, психнчесиую работоспособность, неотъемлемо связанные с большими полушариями головного мовга. А именно мозг раньше всего гибнет в процессе умирания.

После остановки сердца человека у врача остается 3—4 минуты. В зависимости от возраста, предшествующих болезней, причины смерти атот срок может еще более сократиться.

Оживление ва критическим порогом чаще всего приводит либо к последующей гибели, либо к тяжелой психоневрологической инвалидности — слабоумию, параличам...

Судьба таких больных поистине трагична (вспомним молодого турецкого врача). Рано нлк поздно они погибают от сепсиса, от воспаления легких, от других осложнений, связанных с нарушениями питания тканей, яастоем в системе кровоснабжения.

Можно ли им помочь? Нет. Состояние их безнадежно: заменить погибшие клетки мовга нельвн.

К счастью, во всей мировой практике можно насчитать лишь несколько десятков подобных трагических оживлений. Однако их могло бы быть еще меньше, если бы всегда трезво оценивались возможности оживления при нынешнем состоянии науки. А они ограничены упомянутыми выше сроками; редко удавалось полноценное оживление после 5—-6 минут остановки сердца. При современном уровне знаний, по-видимому, опасно оживлять человека, если кровообращение остановилось на 7—8 минут, ибо при этом слишком велика Вероятность получить «живой труп».

И вот здесь-то обнаруживается конфликт нашей науки. Врвчи, вооруженные средствами быстрого восстановления сердечной деятельности и дыхания, не могут устоять перед соблавном воспольаоваться своими возможностями. У многих и» них, как у доктора Узуноглу, все еще сохраняется иллюзия, что, если ааработало сердце и появилось дыхание, все остальное восстановится само собой. Этическая и социальная ответственность, связанная с оживлением, покв не осознана должным- образом. Многих сбивают с толку и сообщсиия о возможности оживления после длительных сроков клинической смерти, которые нет-нет да появляются в литературе. Однако чаще всего прн ближайшем рассмотрении эти изнестия оказываются неточными или даже совсем ложными. Верно, что в внепернмеите не. животных с помощью специальных методов удавалось добиться видимого полного восстановления н после остановки сердца в течение 15—20 минут. Но верно и другое; нельзя переносить на человека результаты опытов на собаках, нельзя, в частности, потому, что значение высших отделов мозга у экс пернментальных животных н человека совершенно различно. Одинаковые по объему поражения мозга легко компенсируются у собаки, но делают человека полным инвалидом.

Пока совершенна очевидно, что оживление после удлиненных сроков прекращения кровообращения, как правило, бесцельно и чревато тем, что произошло с турецким доктором. Это тяжелая

, ГТ

правда. Пока же нас может утешить то, что «жввых трупов» мало, в сотни раз меньше, чем полноценных оживленных людей. А кроме того, реаниматология уже сейчас держит в своих руках многие нити исследований, разматывая которые она в недалеком будущем сможет н резко повысить эффективность реаиимвтологических мероприятий.