Техника - молодёжи 1970-02, страница 22

Такова история, ее не обойти... Каждый период вызывает к жизни свои названия.

Константин Фельдзер задумывается, проводя рукой по седеющим вискам. Его плотная, ладно сработанная фигура летчика неподвластна годам. Он выглядит гораздо моложе своих лет. Небольшого роста, кряжистый. И только седина, предательская седина, рассказывает о тяжело прожитых годах.

— Вначале я помнил в Париже улицу Ленина. Позже появилась улица Ленинград, — продолжает летчик. — В память Победы на Волге появился бульвар Сталинграда, а улица эскадрильи «Нормандия — Неман» возникла почти во всех городах Франции. Дань времени... А затем площадь назвали имени Гагарина, — говорит Фельдзер, стряхивая задумчивость. — Такое название мог породить только век космонавтики.

И кто знает, — заканчивает Константин, — пройдут годы, и в Париже появится новая улица нового названия... Какого?

Как странно складываются судьбы людей, думаю я. Какая судьбина забросила этого невысокого человека в заснеженные степи России в самые трагические годы ее истории, в разгар войны?

После оккупации Франции гитлеровцами молодой, жизнерадостный, верящий в справедливость летчик Фельдзер бежал из Марселя в Алжир. Там он служил в одном полку со знаменитым летчиком и пи

сателем Асуаном де Сент-Экзю-пери.

— Мы даже не догадывались в то время, — говорит Фельдзер, — что Антуан станет знаменитым писателем. Что-то писал... Но почти не публиковал. А летчик был первоклассный.

Алжир был необходим Фельдзеру только как промежуточный пункт. Он пробирается в Англию. Оттуда в Советский Союз. Вместе с группой французских патриотов он проходит тернистый путь военных невзгод и сражений. Один за другим гибнут товарищи. Дважды заживо хоронят и самого Фельдзера, сбитого немцами. Неутешная Бланш, тихая и застенчивая жена летчика, два раза получает уведомление о его смерти. Но летчик пробивается из окружения, вновь переходит линию фронта и вновь сражается в небе нашей страны во имя ее победы, во имя победы родной Франции над гитлеровским порабощением.

В крохотном домике на Рут де Гар, что на окраине Парижа, рядом с автомобильным заводом «Рено», Константин рассказывает о своей жизни. На полках русские безделушки, несколько книг по истории полка «Нормандия — Неман», фотографии теперь уже далеких лет.

— Что заставило вас, Костя, пройти весь этот сложный путь? Почему вы сражались в нашем небе? Почему, вновь и вновь заживо похороненный, вы возвращались в строй, чтобы бороться?

Константин хмурится. Он не любит, когда говорят о его заслугах и расспрашивают о советских орденах —

а их немало, — полученных во время войны.

— Слово Ленин для людей Франции означает веру в лучшее. Это всегда напоминание о новом ша>е вперед. Я люблю историю нашей страны. Великая французская революция, Парижская коммуна — это временные успехи народа, героический рывок вперед. Но Ленин все решил прочно. Его дело было организованно и обдуманно. Октябрьская революция уверенно продвинула человечество. А вы спрашиваете, что меня вело вперед?.. Я же коммунист.

Летчик замолкает. На лице его, спокойном, словно вырубленном из грубого куска дерева, застывает внутренняя, готовая прорваться улыбка.

— Во Франции Ленина считают своим человеком. Здесь он не иностранец, хотя прожил в Париже ка-ких-то три с половиной года.

В жизни Владимира Ильича эти годы, прожитые во Франции, как и всегда, были годами невероятного духовного и физического напряжения. Сегодня, когда более чем через половину века мы всматриваемся в биографию Ленина, мы не перестаем удивляться невероятной, почти нечеловеческой энергии его.

Прежде чем надолго переселиться в Париж из Женевы, Ленин неоднократно бывал в столице Франции. Он регулярно, почти каждый год выступал здесь с лекциями и рефератами, пользуясь каждым удобным случаем ознакомить большую эмиграцию, состоящую в основном из русских революционеров, с положением на родине.

В 1902, в 1903 и в 1904 годах оста

20