Техника - молодёжи 1970-09, страница 63

ЧАСОВОЙ ПЕРЕКРЕСТКА

Бытописатель старой Москвы В. Гиляровский писал:

«В конце прошлого века о правилах уличного движения в столице и понятия не имели: ни правой, ни левой стороны не признавали; ехали, как кто хотел, сцеплялись, кувыркались...»

Первый механический регулировщик — семафор — был установлен на углу Петровки и Кузнецкого моста в 1924 году. Когда прикрепленная к невысокому столбу огромная стрела принимала горизонтальное положение, проезд считался закрытым. Автомобилям приходилось подолгу ждать своей очереди на перекрестке, к большому удовольствию извозчиков и их седоков, разглядывавших автомашины.

Но семафор не прижился. Его сменили милиционеры-регулировщики. Чтобы их можно было отличать в уличной толпе, им придумали оригинальную форму: темно-зеленые фетровые шлемы и белые перчатки.

Летом 1931 года на месте первого семафора установили первый светофор из белой жести с тремя цветными стеклами.

Через три года появились светофоры-автоматы, а в Дурасов-ском переулке — светофор, регулировавший движение сразу на нескольких перекрестках.

А сейчас создано регулирующее устройство более гибкое, чем обычный светофор с «жесткой» программой. Впервые на углу Армянского переулка и улицы Б. Хмельницкого заработал светофор, которым управляют сами автомобили. Он «наблюда-

ВПЕРВЫЕ В МОСКВЕ

ет» за движением и открывает путь тогда, когда это наиболее целесообразно. Через каждые пятьдесят секунд он пропускает пешеходов. И можно смело ска-

ать, что через несколько лет милиционер-регулировщик станет на московских улицах такой же редкой фигурой, как и пешеход, старающийся пересечь дорогу в потоке быстро идущего транспорта.

КОЛЛЕКТИВНЫЙ

извозчик

у трамвая недолгое прошлое. А кажется, что его «умная морда», опоэтизированная В. Маяковским, пригляделась еще нашим бабушкам.

Впервые москвичи увидели электрический трамвай на Всероссийской выставке в 1882 году, а покатались на нем только через 17 лет.

25 марта 1899 года к четырем часам дня погода несколько нахмурилась, но на лицах огромного количества людей напряженный интерес и улыбки. С минуты на минуту из ворот особого здания у Бутырской заставы (ныне площадь Савеловского вокзала) должен появиться «коллективный извозчик» — первый трамвай на загородной линии.

На другой день «Русские ведомости» сообщили: «После молебна все присутствующие поместились в украшенные флагами вагоны... и двинулись по направлению к Петровскому парку». Вагоны изящные и светлые, «снабжены двумя моторами, имеют электрическое освещение. Вместимость 20 пассажиров... Скорость до 25 верст». Событие завершилось грандиозным обедом, затянувшимся до десятого часа. «Меню обеда было украшено гербом Москвы и видом электрического вагона».

Казалось, все шло хорошо, но открытие городской линии, строившейся одновременно, вдруг задержалось. Это оголтелый обер-полицмейстер Трепов, автор известного приказа 1905 года — «патронов не жалеть», — усмотрел, что трамвай, обгоняя его выездную тройку, подрывает тем самым престиж «первого лица» Москвы.

Но трудно — даже обер-полицмейстеру! — остановить технический прогресс: скоро неутомимый работяга завоевал улицы города.

О. Песков

„ШЕФ СЧИТАЕТ"

Р аботая в лаборатории знаменитого Бунзена, русский ботаник К. Тимирязев никак не мог понять, в чем дело: при вычислении анализов светильного rasa у него всегда получались отрицательные величины. Вконец измученный этими результатами, он обратился к многоопытному ассистенту Бунзена. «Так всегда и бывает, — благодушно ответил тот. — Шеф считает, что в светильном газе не может быть ацетилена. А в действительности он там есть, и если принять его во внимание, все ваши расчеты окажутся верными».

„КАРТИНА ДОЛЖНА БЫТЬ ОТЧЕТЛИВА..."

В 20-х годах прошлого века французский ученый де Виль демонстрировал студентам открытую • им реакцию разложения углекислоты при высоких температурах. Позже этот опыт стал показывать и знаменитый Марселей Бертло, да так удачно, что затмил самого де Виля. Тайна этих демонстраций раскрылась, когда Тимирязев обратился с комплиментом к ассистенту Берт&о

«Между нами будь сказано, — сконфуженно сказал тот, — ведь я подбавил в смесь немного окиси углерода. Что прикажете делать? Не удайся опыт так же, как у де Виля. патрон раскипятился бы. Ведь мы знаем, что опыт должен удаваться. Лекционный опыт — только картина в действии, а картина должна быть отчетлива».

60