Техника - молодёжи 1979-04, страница 50

В 1906—1910 годах В. К. Арсеньев предпринял три большие и сложные экспедиции в Сихотэ-Алинь. После каждого из этих сложнейших путешествий обширный архив ученого пополнялся новыми данными.

В 1908 году, путешествуя по одной из рек, он едва не погиб вместе со своими спутниками от жестокого голода. Весной 1909 года сильная буря захватила его в море на маленькой лодочке. А зимой, застряв в глубоких снегах, путники вторично перенесли голодовку.

Об этих экспедициях В. К. Арсеньев писал А. М. Иванову 20 июля 1910 года:

«Четыре раза я погибал от голода. Один раз съели кожу, другой раз набивали желудок морской капустой, ели ракушки. Последняя голодовка была самой ужасной. Она длилась 21 день. Вы помните мою любимую собаку Альпу — я ее съел в припадке голода, и этим мы спаслись от смерти. Три раза я тонул, дважды подвергался нападению диких зверей (тигр и медведь). Глубокие снега едва не погубили весь отряд. Страшно истомленные, мы вышли к Амуру в 1910 году. Подряд 76 дней мы шли на

лыжах и тащили за собой нарты». * * *

...Представьте себе маленький деревянный домик на самой окраине Владивостока, совсем рядом с проезжей дорогой. Там и поселился Владимир Клавдиевич Арсеньев. Дорогу пересекала канавка шириной в метр и глубиной в несколько десятков сантиметров, по дну которой капля за каплей сбегала с гор вода. Однажды, во время тайфуна, канавка превратилась в бурную речку.

«С утра небо покрылось быстро бегущими тучами, которые сыпали дождем. Ветер быстро менял свое направление и дул со страшной силой. Он ломал деревья, опрокидывал телеграфные столбы, срывал крыши с домов; по воздуху летали доски, вывески, листы кровельного железа... К вечеру хлынул сильнейший ливень. Жутко было сидеть даже в доме, который при каждом порыве вздрагивал до основания и, казалось, вот-вот опрокинется совсем.

Часов в 10 вечера снаружи кто-то постучал в дверь.

— Кто там? — спросил я.

— Возчики!

Открыв дверь, я увидел перед собой четверых людей, одетых в брезентовые дождевики, с которых ручьями струилась вода.

— Сделайте милость, — говорили вошедшие люди, — позвольте переночевать.

— А кто вы будете и куда едете?

— Да мы везем интендантские грузы в минный городок.

— Это ведь совсем рядом! Не более 150 метров!

— Да знаем мы, — отвечали возчики, — постоянно здесь возим. Да, видишь ли, погода какая. Здесь вот овраг глубокий, и по нему большая вода идет. Мы боимся, как бы лошадей не загубить...

...Ураган свирепствовал всю ночь. На рассвете один из возчиков вышел посмотреть на лошадей. Он вскоре возвратился и сказал:

— Как бы вода не подмыла дома.

Через несколько минут я тоже

вышел на улицу... На месте маленькой канавки за ночь образовался глубокий овраг, по которому с сильным шумом бежала мутная вода. Это была настоящая горная речка.

Вода шла с такой силой, что ка

тила крутые камни, и слышно было, как они сталкивались на дне потока, двигались... задерживались на некоторое время, потом опять катились вниз; берега оврага обсыпались... К счастью, около полудня буря стала стихать. Продлись она еще несколько часов, и дом был бы опрокинут и унесен водою».

Случалось, Владимир Клавдиевич рисковал ради своих исследований. Однажды он специально пошел в Тихую бухту во время сильнейшего шторма, интересуясь поведением морских животных, и увидел «в пене берегового прибоя множество небольших животных. Большая часть их плавала в воде, другие валялись на берегу. Это были асцидии. Они изгибались и издавали какие-то звуки, похожие на писк... Странно, что их собралось так много. Какая причина оторвала их от дна в столь большом количестве и пригнала к берегу?»

В другой раз, купаясь в той же Тихой бухте, он увидел « громадную медузу розоватого цвета с длиннейшим пурпуровым хвостом». Но, едва дотронувшись до нее рукой, «я получил такой удар, что чуть было не потерял сознание и едва выбрался на берег. Весь день я чувствовал себя разбитым. Во всем теле появился сильнейший зуд, колики в ушах, кашель и рвота. Этот случай научил меня осторожно относиться к морским животным, которыми кишели воды около Владивостока».

В походах Арсеньев вел удивительно аскетический образ жизни. Выходило это как-то само собой. Он спал прямо на земле, под открытым небом, «мог довольствоваться одной коркой черного хлеба, вместо кружки пользовался раковиной,

поднятой на берегу моря».

* * *

Октябрьскую революцию ученый встретил словами: «Революция для всех, в том числе и для меня! Я не долго раздумывал и быстро решил разделить участь своего народа».

Во время своих путешествий Владимир Клавдиевич приобрел огромную популярность среди местного населения—орочей, удэгейцев и др. Последний раз с орочами он виделся в 1912 году. Как-то уже после революции туземцы пошли в Хабаровск, чтобы разыскать своего друга и рассказать ему о своих нуждах. Прошло два месяца. И вот ранним утром они добрались до до-

На снимках:

Владимир Клавдиевич Арсеньев. Во время одной из экспедиций.

На рисунке: Маршруты экспедиций В. К. Арсеньева.

48