Техника - молодёжи 1980-05, страница 58

исследовать побережье и составить его карты. Чтобы охватить возможно больший район, капитаны разделились, разумеется, предварительно договорившись о месте и времени встречи. Однако в обусловленный срок в назначенный район пришли два корабля. Долго ждали Мигель и остальные мореходы своего флагмана и лишь, потеряв всякие надежды, 20 августа отплыли на родину.

Однако Кортириалы — и их нетрудно понять — никак не могли смириться с мыслью о гибели Гашпара. По их ходатайству Ма-нуэл дает «добро» Мигелю, и тот

10 мая 1502 года отправляется к «Зеленой земле» во главе отряда из трех кораблей.

Как ни странно, но экспедицию ждала та же судьба: португальцы благополучно добрались до цели, вновь разделили корабли для осмотра берегов и поиска потерпевших крушение и... опять потеряли флагмана. Два судна вернулись, и их капитаны поведали королю о новом несчастье.

Обеспокоенный Мануэл в 1503 году послал на розыски братьев еще два корабля, но они воротились ни с чем.

Неудача спасательной акции, очевидно, и заставила короля запретить младшему из братьев — Вашко Анешу — идти к Северной Америке на снаряженных им самим кораблях. И Вашко Анеш избежал трагической участи старших Кортириалов.

После этого Португалия, уже освоившая удобный морской путь в Индию вокруг Африки, оставила в покое негостеприимные, холодные берега Северной Америки. К тому же ухудшившееся экономическое положение не позволяло стране вести «наступление на два фронта». По пути, проложенному Кортириа-лами, на свой страх и риск двинулись рыбаки. Они основали на Ньюфаундленде и Лабрадоре небольшие селения, но во второй половине XVI века немногочисленных колонистов вытеснили нормандцы, бретонцы и баски. Впрочем, это другая история.

Однако обратимся к «Тайне семьи Кортириал». Волей-неволей приходится признать, что С. Гагарин несколько сгустил краски. Ведь из

11 кораблей, участвовавших в плаваниях 1500—1503 годов, уцелело 9. Много это или мало? Напомним, что из 13 кораблей А. Кабрала, открывшего Бразилию, вернулось меньше половины, а из 5 каравелл Ф. Магеллана — только одна. И подобных примеров не счесть. У португальцев же, отважившихся идти в суровые воды Ньюфаундленда, несчастья преследовали только командиров, и то не всегда.

56

В начале своей статьи С. Гагарин поведал о том, как плавучие льды едва не погубили современный траулер. Так стоит ли сомневаться, что пять веков тому назад Гашпар и Мигель, пытавшиеся пробиться на север в том же районе Атлантики на крохотных суденышках с примитивными средствами навигации, стали жертвами стихии!

Надо учитывать и то, что руководители экспедиционных походов издавна считали своей непременной обязанностью первыми идти туда, где поджидает наибольшая опасность. И Гашпар и Мигель в этом смысле не были исключением...

Что же касается интриг Мадрида, на которые, следуя Стефану Цвейгу, намекает Гагарин, то возможность их представляется маловероятной.

Начнем с того, что в первой половине XVI века внимание Испании было приковано к Центральной Америке, откуда в метрополию один за другим шли караваны, до отказа груженные экзотическими товарами. И в Мадриде наверняка знали, что Кортириалы нашли всего лишь суровую, холодную землю, по всем статьям уступающую великолепной «Индии».

Однако все-таки предположим, что Мадрид, обиженный нарушением «священного» договора, задумал покончить с Кортириалами, перехватив их отряды. Легче всего это можно было бы сделать у Лабрадора, Ньюфаундленда или «Зеленой земли». Но испанцы не плавали к Северной Америке и слишком плохо знали воды Северной Атлантики. Если же они попытались бы провести операцию в открытом океане, то им пришлось бы снарядить эскадру, численно превосходящую флотилии португальцев в несколько раз. Уход ее на север не остался бы неизвестным агентам Лиссабона.

Да и сам перехват в открытом океане представляется в высшей степени сомнительным. Когда несколькими десятилетиями позднее английские и французские «королевские пираты» выходили навстречу испанским «золотым» и «серебряным» караванам, им были прекрасно известны излюбленные маршру-ты неповоротливых галионов. А ведь Гашпару и Мигелю ничто не мешало выбрать какой угодно курс...

Поэтому в истории четырех экспедиций, неплохо организованных и проведенных португальцами в начале XVI века, не стоит искать детектив или политику «плаща и кинжала». Возможно, мы еще узнаем о том, что где-то у побережья Северной Америки найдены остатки кораблей или следы стоянки пропавших без вести отважных мореплавателей.

Часть III. КОЛОКОЛ

19. ЛУНДОЗЕР

— Знаете, доктор Морган, в чем ваше несчастье? — сказал человек в кресле-каталке. — Просто вы не на той планете.

— По-моему, — отпарировал Морган, — это относится и к вам.

Министр финансов Народного Марса (Кларк употребляет русское слово «народный». —- Ред.) понимающе улыбнулся.

—- Ну, я-то здесь всего на неделю. Скоро Луна, нормальная тяжесть. Конечно, я мог бы и ходить, если нужно, но колеса, по-моему, лучше.

— А зачем вам вообще прилетать на Землю?

— Иногда необходимо самому находиться на месте событий. Вопреки распространенному мнению, связь — еще далеко не все.

Морган кивнул: министр прав. Нет числа случаям, когда структура какого-то материала, ощущение камня и почвы под ногой, запах леса, брызги воды на лице были жизненно важны для его проектов. Возможно, когда-нибудь даже это научатся передавать по радио. Но нужно остерегаться подделок.

— Если вы прилетели специально ради меня, — сказал Морган, — я очень польщен. Но не предлагайте мне работу на Марсе. Я рад отставке: теперь я иногда вижусь с родными и друзьями и не собираюсь -начинать все сначала.

— Но вам всего пятьдесят два. Как вы сможете без работы?

— Дел сколько угодно. Меня всегда интересовали древние инженеры — римляне, греки, инки, — но никогда не было на них времени Мне предлагают курс во Всемирном Университете, предлагают написать учебник по новейшим методам строительства. Я мог бы развить некоторые свои идеи...

— Но все это не то. Рано или поздно вам надоест писать и говорить. Вы творец, доктор Морган. Один из тех людей, которые счастливы, лишь когда создают мир своими руками.

Морган не ответил. Стрела попала в цель.

— А как вы отнесетесь к тому, что мы очень интересуемся космическим лифтом?

— Скептически. К вам я уже обращался. Мне ответили, что идея превосходна, но средства пока -нужны

ЛУБ ЮБИТЕЛЕЙ АНТАСТИКИ