Техника - молодёжи 1987-01, страница 37

твои возможности,

ЧЕЛОВЕК

Ускорение социально-экономического развития страны немыслимо без живого участия масс, максимального использования их творческих возможностей. Как этого достичь! Нужно ли уметь работать на пределе! Или не стоит пытаться «прыгнуть выше головы»! Какая из жизненных программ эффективнее — построенная на совершенствовании своих способностей или, напротив, на преодолении собственных недостатков! На эти и многие другие вопросы отвечают сегодня писатель Виктор Пекелис (стр. 3S—36) и доктор медицинских наук Вадим Ротенберг (стр. 36—37).

проходит испытания локомотив АСЕ 3000. Он оснащен огнетрубным котлом, пароперегревателем, водо- и воздухоподогревателями. Давление котлового пара достигает 17 атм, а температура перегретого пара 430°С. По этим показателям паровик мало отличается от своих предшественников тридцатилетней давности, и все же на испытаниях его КПД был около 18%.

Наиболее интересная новинка локомотива— топка, созданная аргентинцем Д. Порта. Процесс горения в ней протекает в две стадии. Сначала идет неполное сжигание угля, при этом образуется горючий газ с достаточно высокой температурой. Эта часть топки по принципу действия напоминает газогенератор. Тепло, выделенное при неполном сгорании угля, обогревает котел. Затем горючий газ очищают, пропуская сквозь распыленную воду, и смешивают с воздухом. Рабочая смесь сгорает в газовых каналах огнетрубно-го котла. Небольшая паровая турбина отсасывает продукты сгорания, прогоняет их сквозь многозвенный сепаратор (циклон), очищая от остатков золы. Так что вместо черного облака над локомотивом вьется лишь легкая дымка.

Замкнутая система циркуляции воды и пара позволяет эксплуатировать локомотив без промывки котла целый год. Напомним, что старые паровозы требовали этой довольно сложной операции каждые 40—60 суток.

В АСЕ 3000 есть и новинка в духе времени— это бортовой компьютер. Паровозная ЭВМ по своим задачам сродни автопилоту на самолете. Она тоже может управлять локомотивом, правда, только после разгона поезда. Компьютер контролирует процесс горения топлива, следит за сцеплением колес с рельсами, выполняет другие функции, причем не только на самом паровозе, но и, например, на тепловозах, работающих вместе с АСЕ 3000 двойной тягой. Естественно, что тепловозы в этом случае должны быть оснащены аналогичными компьютерами.

Интересно, что, исследуя около 30 первичных двигателей и их модификаций для локомотивов, американские специалисты расположили их в зависимости от расходов на годовую эксплуатацию. Паровая машина в этом списке оказалась третьей, несколько уступив в рентабельности газовой турбине и двигателю Стирлинга (о нем см. «ТМ» № 7 за 1986 год). Дизель, кстати, был только 14-м. Правда, эта классификация очень зависит от цены на нефть, которая сильно колеблется, но все же показательна.

Специалисты считают, что пока паровоз требует более глубокой проработки. Только поездная работа опытного образца, а лучше нескольких машин, в реальных условиях на одной из крупнейших железных дорог раскроет все положительные и отрицательные свойства паровика нового поколения.

Знаменитый советский академик От-то Юльевич Шмидт в четырнадцатилетнем возрасте составил план своей жизни. В нем было подробно записано, какие книги нужно прочитать, какими науками овладеть, какие проблемы решить, как развиваться физически. Юноша подсчитал: для выполнения этой программы ему понадобится ровно 900 лет! Шмидт «ужал» программу — опять немыслимый результат: 500. Сократил еще — получил 150.

Распланировав всю жизнь по минутам, работая на пределе, ученый к концу жизни (Шмидт умер в 64 года) выполнил почти всю стопятидесятилет-нюю программу.

Пример О. Ю. Шмидта наталкивает на интересную идею. Нельзя ли предположить, что работа «на пределе» есть именно тот «крючок», с помощью которого можно вытащить скрытые в человеке резервы? И вообще — нужны ли перегрузки? Конечно, нет. Но не нужны и недогрузки.

Недогрузить мозг — не только чуть замедлить его развитие, но и приучить к ограниченности мышления, к отказу от творческих решений.

Привычка к ограниченности мышления, отказ от всего творческого — вот что ждет человека, не умеющего и не приучившего себя всегда работать напряженно, преодолевая желание дать себе лишний отдых.

Исследования психологов показали: утомление, так называемая эмоциональная тревожность, например, меньше у студентов, занимающихся по сложным, насыщенным программам, чем у тех, кто учится по облегченным.

Не случайно писатель-фантаст Станислав Лем в романе «Возвращение со звезд» создал на высокоразвитой планете, где автоматы решают практически все задачи за людей, специальную индустрию «искусственной борьбы» и заставляет героев регулярно тренировать свои интеллектуальные, эмоциональные и физические силы.

Итак, работать на пределе. Но здесь встает очень трудная задача — определить свой, личный, индивидуальный предел. Задача, которую необходимо

решить, чтобы деловое, рабочее напряжение не стало болезненным напряжением сил.

Английский историк и социолог Генри Томас Бокль, работы которого высоко ценил Н. Г. Чернышевский, будучи восемнадцатилетним, задумал написать историю всемирной цивилизации. Грандиозный замысел требовал колоссального труда.

Бокль писал впоследствии: «Я стал работать по 9 или 10 часов ежедневно. Метод моих занятий был такой: утром я изучал естественные науки, после завтрака — языки, в которых был круглым невеждой, вечером — историю, юриспруденцию и всемирную литературу». Бокль дорожил каждой минутой, выходил из кабинета только на прогулку и только изредка. Он почти не выделял времени для общения с друзьями, а «светские беседы» полностью исключил, ничего, кроме четко очерченного круга занятий, его не интересовало. Из своей жизни ученый исключил искусство: он не отличал Моцарта от Бетховена, не посещал спектакли и картинные галереи. Отказался даже от любимых шахмат.

Такая упорная, титаническая работа дала плоды: Бокль выучил девятнадцать языков, но не для разговора, поскольку ему нужны были языки «для дела», для чтения необходимых материалов. Но сам он видел, что размах его планов сродни желанию объять необъятное. К тому же работе мешало слабое здоровье. И «История цивилизации человечества» заменяется «Историей цивилизации Европы». Она же ограничивается еще и еще, превращаясь в конце концов в «Историю цивилизации Англии», которая по замыслу автора должна была состоять из пятнадцати томов. Из них Бокль сумел написать только два.

Он умер 41 года от роду. Перед смертью прошептал: «Книга, моя книга! Я никогда не закончу моей книги!» Нетрудно понять, что Бокль сам себя «загнал».

Но все ли могут работать на пределе возможностей? Далеко не все. Многие даже свою собственную работу,

3'

35