Техника - молодёжи 1988-12, страница 12

На поверхности появляется штурвал бро неносца «Гангут», пробывший на дне почти сто лет...

не пострадали. Тогда мы не знали об этом, и Сергей еще раз сходил на «Гангут» и зарисовал буквы. Теперь ясно, почему Янек не понял названия — оно написано стилизо-ваннои под старославянскую вязью.

Теперь к спуску готовят Чайкина. Он надевает оранжевый костюм, шлем с фонарем на макушке, матросы цепляют к нему телефонный провод и шланг, по которому ему будут подавать воздух. Помощник Чайкина включает динамик, и мы

теперь слышим голос командира:

— Все в порядке... Вижу фонарь... Я около рубки... Вижу кран-балку... Шланг, шланг подберите! Ага, пушка... Маленькая, приготовьте конец...

Оказывается, Чайкин, обходя левый борт, наткнулся на полутораметровую пробоину (откуда она? Ведь «Гангут» пропорол о скалу днище!). Потом Чайкин забрался в батарейную палубу и там увидел торчащую из ила пушку со стальным стволом и бронзовыми казенником и станком. На всякий случай мичман завел на нее концы, доставленные гонцом аквалангистом.

Вновь на броненосец спускаются Логачев и варшавянин Збышек Куш-няж, чтобы прицепить к пушке трос потолще.

А на палубе собирают Буракова, надевают на него прорезиненную рубаху, тяжелые ботинки со свинцовыми подошвами, медный шлем с широкими, круглыми иллюминаторами. В таком снаряжении он пробудет на дне гораздо дольше аквалангиста, которого ограничивает запас воздуха в баллонах, а Володе воздух станут качать сверху. А Сергей и Збышек уже поднимаются по трапу:

— Пушку, наиденную Виталием Николаевичем, не взять, основание будто прикипело к палубе,— сокрушается Сергей.— Ничего, зато мы привезли сувениры!

Мы передаем из рук в руки блестящие латунные таблички, снятые с пушки. На одной хорошо видны черные буквы: «№ 84. Обуховский сталелитейный завод 1892 год». На второй — краткое наставление комендорам: «Поставить пушку на большой урон, отвернуть воздушные пробки и наполнить цилиндры глицерином...» А Кушняж добавляет:

— По сторонам люфы, ствола то есть, еще две таблички.

Тем временем Бураков уже на глубине, идет по батарейной па тубе, сообщает нам все, что видит. А видит он еще одну пушку на колесном лафете. Это уж точно, десантная, системы Барановского. Попутно отправляет наверх привязанный к тонкому кончику железный плафон от потолочной электролампы, потом опять слышим его голос.

— Я опять вышел на верхнюю палубу... Вижу лежащую леерную стойку... Поднять, нужна вам?

— Все поднимай, все пригодится! — отвечает Сергей. А за его спиной чей то голос:

— Пусть про сувениры не забудет...

Все смеются, знают, все найденное на броненосце станет не сувенирами, а музейными экспонатами. Чаикин советует Буракову сходить на кормовой пост и подниматься.

— Ладно...— слышится из динамика.— Еще поработаю.

— Если доктор позволит...

С тросами и монтировкой к Буракову спускаются Сутолокин и Швецов и возвращаются с новыми находками — массивным, проржавев • шим гаком и покрытым зеленью медным дверным замком.

Наконец, с выдержками, чтобы избежать кессонной болезни, Буракова поднимают, ребята быстро раздевают его. Продрогший на глубине, он пьет горячий чай и... отправляется в декомпрессионную камеру. Выпустили его оттуда уже после того, как катер ошвартовался у пирса на базе.

Поэтому Владимир не видел, как аквалангисты, ныряя попарно, завели на пушку прочнейший, толстый, синтетический трос, как Чайкин аккуратно, расчетливо дал катеру ход и как трос лопнул, всплыл и, зазмеившись, поплыл за катером. В общем, пушкой решили заняться в следующий раз. А вот его-то Балтика нам и не дала — погода окончательно испортилась и установилась, как нередко бывает, в день отъезда.

Мы распростились с гостеприимными хозяевами лагеря, торжественно спустили флаги. В Ленинграде мы передали находки с «Гангута» в музеи Кронштадта, училища имени С. О. Макарова, Гидрографической службы, в Центральный музей Военно-Морского Флота. Один из штурвалов по единодушному мнению участников экспедиции подарили ЦК ВЛКСМ, одному из организаторов международных подводных поисковых операций. Увезли реликвии и польские аквалангисты. Так завершился необычный сезон 1988 года.

Впереди — новые совместные предприятия по программе Всесоюзной экспедиции комсомола «Летопись Великой Отечественной». Глубины Балтики и Черного моря хранят еще немало тайн, связанных с морскими войнами, судоходством разных времен и народов. Так что работы хватит. И не только советским и польским аквалангистам, но и их коллегам, пловцам из братских стран...

10