Техника - молодёжи 1989-06, страница 16
«Неужели черные и мрачные времена в науке еще не кончились?» велосипед в аналогичной ситуации, завалился на правый бок, царапнул полосу крылом, сошел с нее, прорезал 87-метровую дугу в снежной колее. Замер в нескольких метрах у бетонной стены, за которой тянулся арык... Я поднял голову. Пассажиры один за другим быстро покидали салон. Моя очередь. Подошел к аварийному трапу, сел на него и, как с горки, съехал вниз. — Бегом отсюда,— сказал солдат у трапа. Отбежал, огляделся. Среди ночного снежного поля стоял самолет с покореженным крылом, почти уткнувшись в забор ограждения. Правое шасси стояло вертикально: колеса пробили верхнюю обшивку гондолы. Около самолета — восемь красных машин, пожарные в жаро-защитных костюмах держали наготове брандспойты. Полдюжины машин «скорой помощи» и реанимации замерли рядом. Но и они были не нужны — ни у кого ни царапины. В большой радостно оживленной толпе перемешались летчики, пассажиры, рабочие аэропорта, милиционеры. Случилось и смешное: двое душанбинцев, отправившиеся в рейс, так сладко спали все четыре часа, что никак не могли понять — почему их встречают «в Москве» так много таджиков. Низкий поклои вам, отважные и умелые летчики, славные стюардессы и стюарды. Спасибо и вам, работники Душанбинского аэропорта. Какое это счастье — жить! Через несколько дией комиссия Госавианадзора СССР и Министерство гражданской авиации СССР вскрыла гидросистему правого шасси самолета Ту-154 с бортовым номером 85511. В узле, через который масло под давлением подается на поршень, оказались сорванными болты, детали гидросистемы разъединились, масло здесь просто выливалось наружу. У всех самолетов Ту-154 этот узел был вскрыт и осмотрен. Ныне он включен в регламентные работы и систематически проверяется. Командир корабля Владимир Ги-ро был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Правительственные награды получили все члены экипажа и все бортпроводники. P. S. Автор просит перечислить гонорар на банковский счет № 700454 на сооружение в Москве памятника жертвам незаконных репрессий. В июльском номере журнала за прошлый год была опубликована статья «Светофор в операционной». В ней рассказывалось о новом лазерном методе лечения атеросклероза, разработанном врачом медсанчасти ЗИЛа, кандидатом медицинских наук И. В. Максимовичем. В редакцию сразу же пошли письма, в которых читатели спрашивали, как попасть иа прием к московскому доктору, интересовались, скоро ли такие эффективные операции войдут в повседневную клиническую практику. Как водится, мы сообщали адрес больницы, часть почты передали для ответа самому Ивану Васильевичу, оговариваясь при этом, что внедрение новых лечебных методик в компетенции органов здравоохранения. Однако вскоре в редакцию стали приходить письма совсем иного характера. «Можете себе представить, как я обрадовался, прочитав в «ТМ», что наши хирурги-лазерщики добрались уже * » » Вот уже пять лет я выписываю журнал «Техника — молодежи», и, признаюсь, он мне очень нравится. Но ничто меня еще так не волновало, как воспоминания кинооператора Владимира Суворова «Была такая страна Лимония», которые были напечатаны в № 2 за 1989 год. Мне всего 23 года, и я войну знаю лишь по книгам, кино. И о Хиросиме и Нагасаки мы все знаем лишь понаслышке. Это хорошо, что вы затронули тему атомного взрыва. Ни я, ни другие люди не хотим, чтобы повторилось то, что было в японских городах. Как мать двоих детей, я считаю, что нужно показывать по телевидению то, о чем пишет В. Суворов, чтобы люди по-настоящему осознали, что такое атомная война. Надо каждому понять, что тогда на земле исчезнет все живое. Все! А не так, как в американских фильмах, когда после атомного взрыва остается много людей, продолжающих жить в бомбоубежищах. И хотя ваш автор пишет, что это картинки не для слабонервных,— все равно нельзя утаивать ужаса последствий. Иркна ОВЧАРЕНКО, пос. Артёмовка Полтавской обл. » * * * Меня побудили написать вам строки из письма Ю. Гребенчука, опубликованного в № 12 за 1988 год. Я совершенно и до атеросклероза,— написал нам пенсионер, в прошлом пограничник В. П. Смирнов из Таллинна.— У меня с 1960 года болят ноги, и я сразу же об ратился в Москву, в клинику ЗИЛа, с просьбой оказать мне помощь. Три месяца ждал ответа, ио когда получил его, радость сразу же пропала. Медсестра Ольга Тагирова сообщала, что лаборатория доктора Максимовича разгромлена и закрыта, а сам Иван Васильевич бессовестно оболган, находится на грани увольнения и в настоящий момент (это была осень 1988 года) доведен чуть ли не до инфаркта и давно не оперирует. Прочитал я все это и подумал: неужели черные и мрачные времена в науке еще не кончились?..» А вот выдержка из другого письма. «Этой зимой мой муж, имеющий инвалидность по причине атеросклероза бедренной артерии, выезжал в Москву,— пишет В. И Разваляева из не согласен с его мнением относительно рисунков художника Роберта Авотина. Это далеко не посредственные иллюстрации. Они полны движения, мысли, полета. У Р. Авотина очень интересный стиль, непохожий на стиль других, известных мне художников-фантастов. Их работы, хотя внешне и броские, порой лишены мысли. Сергей ХАТИН, 20 лет, рабочий г. Чебоксары * * * После публикации статей «Дело о телекинезе» (№ 5—7 за 1988 г.), «Беседа о телекинезе» (№ 2 за 1989 г.) в редакцию приходит много писем, адресованных Н. С. Кулагиной, с просьбой помочь в беде, вылечить от самых разных болезней. Мы помещаем ответ Нинель Сергеевны на одно из таких писем. «Уважаемая Любовь Федоровна! Ваше письмо мне переслали из «Техники — молодежиВынуждена огорчить Вас отказом, поскольку я не врач. Не знаю, что такое «биополе» и можно ли управлять «биополем» другого человека так, чтобы поставить диагноз заболевания и вылечить. Мои контакты с учеными в исследовании возможностей организма человека не связаны с вопросами диагностики и лечения. Я также не причисляю себя к «экстрасенсам» в том смысле, 14 |
