Техника - молодёжи 1993-02, страница 47

Мо£ской музей

Первые экспедиционные

В 1755 году М.В.Ломоносов представил правительству «Письмо о северном ходу в Ост-Индию Сибирским океаном», а спустя семь лет завершил «Краткое описание разных путешествий по северным морям и показания возможного проходу Северным океаном в Восточную Азию». Обобщив опыт плаваний поморов и казаков вдоль сибирского побережья, он выдвинул смелое предположение, что удаленное от берега пространство Ледовитого океана летом может быть свободным от тяжелых льдов. А раз так, то именно там «усугубиться может Российская слава, соединенная с беспримерною пользую через изобретение вос-точно-северного мореплавания в Индию и Америку».

Вопреки распространенному тогда мнению, согласно которому поблизости Северного полюса расположена обширная суша, Ломоносов указал на карте Арктики, приложенной к «Краткому описанию», покрытый льдом океан, а также наметил очертания еще не обследованной Северной Америки. Он подчеркнул, что главную помеху для мореходов в этом регионе представляют «стужа, а паче онная лед, от ней же происходящий», однако и они преодолимы для судов специальной постройки, ведомых опытными капитанами.

По предложению Ломоносова правительство Екатерины П повелело готовить секретное предприятие, официально названное «Экспедицией о возобновлении китовых и других звериных и рыбных промыслов» на русском Севере. И только в особом указе императрицы раскрывалась ее истинная цель: «Для пользы мореплавания и купечества на восток за благо избрали мы учинить поиск морского проходу Северным океаном в Камчатку», причем строго предписывалось «все сие предприятие содержать тайно», дабы о нем не проведали английские, голландские и французские конкуренты.

Руководство экспедицией доверили опытному моряку, 38-летнему В.Я.Чичагову, в свое время окончившему отечественную школу навигационных наук и английский мореходный колледж. В средствах и людях ему отказа не было. На верфи в Архангельске заложили три судна, спроектированные для долгого плавания в полярных морях. Их корпуса

длиной 27,5 м и шириной 7,2 м сделали особо прочными, увеличив размеры шпангоутов и укрепив соединения судового набора с палубами и днищем. Наклонные форштевень и ахтерштевень, а также руль обили листовым свинцом и полосовым железом. По совету Ломоносова наружную обшивку выполнили двухслойной, с расширенным ледовым поясом — как на кочах. Бортам высотой 5,5 м придали округлую конфигурацию, чтобы при сжатии льдов суда выталкивались бы наверх, а не раздавливались. По типу парусного вооружения они относились к бригантинам.

Навигационные инструменты и научные приборы изготовили в мастерских Петербургской Академии наук по чертежам или рекомендациям опять же Ломоносова.

Приехав в Архангельск, Чичагов и назначенные капитанами В.Бабаев и Н.Панов осмотрели суда и нашли их готовыми к плаванию, о чем донесли в Петербург. Оттуда пришло распоряжение «порученные им суда назвать каждое по их фамилии». Собрались участники экспедиции — 168 моряков и ученых. Им предстояло идти на Шпицберген, куда в 1764 году на шести судах отправилась партия строителей во главе с М.С.Немтиновым — для устройства базы в бухте Кломбай. Из нее отряду Чичагова и следовало пойти на восток, чтобы в Беринговом проливе встретиться с секретной экспедицией П.Креницина и М.Левашова, который отплывет из Охотска.

...9 мая 1765 года (уже после кончины Ломоносова) «Чичагов», «Бабаев» и «Панов» вышли из устья Колы в Баренцево море и взяли курс на норд-вест. Борясь со штормами, пробираясь в туманах, лавируя среди льдин, отряд к 3 августа достиг 80° 26^f северной широты. Дальше простирались сплошные льды, и преодолеть их было невозможно. В конце августа Чичагов оставил безуспешные попытки пробиться по намеченному маршруту и вернулся в Архангельск.

Первое плавание показало, что суда хорошо приспособлены для навигации во льдах — они легко маневрировали, их корпуса ничуть не пострадали от ударов льдин, по крайней мере, моряки ни разу не отметили появления течи.

Как и следовало ожидать, в Адми-ралтейств-коллегии были весьма недовольны неудачей и начальнику экспедиции велели в следующем году непременно «повторить покушение».

Повинуясь приказу, 19 мая 1766 года «Чичагов», «Бабаев» и «Панов» вновь вышли в Баренцево море, но теперь обстоятельства сложились еще хуже — подходы к промежуточной базе на Шпицбергене плотно перекрывали тяжелые льды. Тем не менее Чичагов провел экспедиционные суда на север, и 17 июля они достигли 80° 30^г северной широты — дальше же пути к Северному полюсу или на восток не было. Продвинувшись еще немного вдоль кромки слошных льдов, Чичагов развернулся на Шпицберген, снял партию Немтинова, и 21 сентября флотилия ошвартовалась в Архангельске.

Нельзя сказать, что секретное предприятие оказалось совсем неудачным. Его участники впервые собрали научные сведения об Арктике — в частности, установили характер и направление дрейфа полярных льдов, составили опись побережья Шпицбергена и окружающей его акватории, провели многочисленные метеорологические и гидрографические исследования.

«С морской точки зрения обе экспедиции Чичагова были проведены безукоризненно,— отмечал советский исследователь Арктики, профессор Н.Н.Зубов.— Три парусных корабля среди льдов, в штормах и туманах все время держались вместе. Что же касается маршрута, предложенного Чичагову, то теперь мы знаем, что задача, поставленная ему Ломоносовым, невыполнима».

И в самом деле, мореплавание в столь высоких широтах оказалось возможным лишь по прошествии двух столетий, на судах специальной постройки, оснащенных сверхмощными силовыми установками. Первыми рейс из Мурманска в Певек по маршруту, рекомендованному Ломоносовым, проделали лишь в 1971 году атомоход «Ленин» и ледокол «Владивосток». Спустя шесть лет новый, более крупный ледокол с ядерной силовой установкой «Арктика» впервые в истории своим ходом достиг Северного полюса, а в 1978 году однотипная «Сибирь» провела высокоширотным маршрутом дизель-электроход «Капитан Мы-шевский» с народнохозяйственными грузами.

Что же касается «Чичагова», «Бабаева» и «Панова», то они вошли в историю судостроения как первые, спроектированные и построенные с учетом предшествующего опыта полярных мореходов для сугубо научных, экспедиционных целей.

Павел ВЕСЕЛОВ, историк

45