Техника - молодёжи 1997-06, страница 56

довольно длительная пауза, когда любая информация о нем встречалась в штыки. Но в 1861 г. произошло событие, заставившее как обывателей, так и ученый мир взглянуть на проблему новыми глазами: французский корвет «Алектон» повстречался у Канарских островов с живым кракеном (в документах того времени его называют пульпом).

Опуская подробности этой встречи, отметим лишь, что командир корвета написал о ней официальное донесение своему министру.

Следующий шаг в изучении кракенов сделал американский зоолог Эддисон Веррил. Он составил их описание и дал название всему роду— архитевтис. В своей работе Веррил говорит о гигантских формах архитевтисов, которые обитают, по его мнению, на глубинах в 1000 м. И это не просто вольное допущение, а реалия нашей жизни — натуралистам уже более века известно о существовании так называемьх гигантских кальмаров, размеры которых превосходят всякое воображение. Например, самый большой кальмар, измеренный зоологами, имел в длину 18 м и весил почти 8 т. Ну чем не кракен? А кто знает, какие еще экземпляры обитают в неизведанных глубинах Мирового океана? (Кстати, Э.Веррил пишет, что, изучая отпечатки присосков кальмара, оставленные на коже кашалотов и других китов, можно не сомневаться в существовании 45-метровых монстров.)

А теперь о спрутах как о пожирателях кораблей. Достоверны ли такие сведения? Вот сообщения на этот счет.

10 мая 1874 г. индийская шхуна «Пел» не вернулась в порт приписки, пропала без вести. Исчезновение в море 150-тонного судна — не столь уж редкий случай, и о нем благополучно забыли бы, но через месяц в редакцию одной из 1азет Мадраса явилась команда парохода «Стэтоуэн» во главе с капитаном. Они-то и поведали, что стали свидетелями того, как гигантский спрут потопил «Пел». Со шхуны команда «Стэтоузна» спасла пять человек — те подтвердили рассказанное.

В1937 г. о гибели рыбачьего судна после нападения на него кальмара сделал доклад японский зоолог Таго.

В декабре 1946 г. аналогичному нападению подвергся танкер «Брунсвик», водоизмещением 15 тыс.т — в Тихом океане, между Гавайскими островами и Самоа. Из воды вын |рнул кальмар, длиной более 20 м, догнал танкер, шедший со скоростью 12 узлов, и ударил его в корпус Затем вцепился щупальцами в обшивку до янулся до верхней палубы, но сорвался и попал под корабельный винт. Это произошло с современным большим кораблем. А если б на его месте было судно помельче?

Закончить свой комментарий мне хочется цитатой из «Мира животных» нашего известного биолога Игоря Акимушкина: «Американский океанолог Мак-Гинити подсчитал, что 18-метровьй кальмар, де ально измеренный Эддисоном Веррилем, весил 29,25 т! Произведя такие подсчеты, я получил впятеро меньшие цифры. Но и это не мало. Получается, что 24-метровый кальмар должен весить 8 т, 36-метровый — 27 т, а 72-метровый — 218 т!

У меня не вызывает сомнения, что в глубинах океана живут спруты длиной 30—40м Об этом свидетельствуют не только отпечатки огромных присосок на коже китов, но и обрывки гигантских щупалец, извлеченные из желудков крупных кашалотов».

P.S. Ну а что касается эмэнэсов, то им, несомненно, на редкость повезло. Во-первых, далеко неизвестно, чем закончилось бы их плавание на шлюпке, если это оказался бы кракен. Не исключено, что Галка вместо поздравления получила бы похоронку. А во-вторых, наблюдавшееся ими гигантское скопление кальмаров — действительно уникальное явление. По крайней мере, я в литературе не встречал подобных сведений. Но, быть может, их отыщут наши любознательные читатели? ■

ЛИЧНОСТИ

Владимир СТАНЦО

...НА ПРОЦЕНТЫ

ВЗРЫВЧАТОГО ОПЫТА

В этом очерке вы встретите множество малоизвестных фактов из жизни вь дающегося изобретателя и предпринимателя, химика и мецената Альфреда Бернхарда Нобеля. Известные тоже будут, поскольку без «укрощения» нитроглицерина, изобретения динамита, капсюля-детонатора и бездымного бал-листитного пороха Нобель не был бы Нобелем. И Нобелевских премий тоже не было бы, поскольку капитал, с процентов на которые они выплачиваются, заработал «динамитный король». Но представлять его так односторонне, как то было принято в недавнем прошлом, в наши дни нелепо.

Вместе с тем это рассказ о многолетней связи с Россией двух незаурядных варяжских, шведских, семейств. Жизнь и между собой их связала. С представителем одного из них — выдающимся ученым-экономистом, иностранным членом Российской академии естественных наук, в недавнем прошлом — заместителем министра внешней торговли Швеции, а ныне исполнительным директором Нобелевского фонда, мне довелось встретиться и беседовать во время его последнего приезда в Москву. Фрагментами этой беседы как своеобразным комментарием будет заканчиваться каждая глава.

Мой собеседник — Михаэль Сульман. Будучи сыном Ральфа Сульмана — шведского посла в СССР, он учился в обычной московской школе, правда, очень хорошей и известной — 110-й, что у Никитских ворот... Не отсюда ли его великолепный русский язык? А нынешняя его должность, можно сказать, потомственная. Его дед, химик по образованию, в молодости работал ассистентом у Нобеля и по воле судеб и самого Нобеля стал его душеприказчиком. Яростно бился за то, чтобы необычное завещание его старшего друга было выполнено максимально точно — пять лет на это ушло. Так что, может быть, не окажись Сульмана-деда, мир не чествовал бы каждый год в декабре новых Нобелевских лауреатов... Между прочим, почетную должность которую ныне справляет его внук, Рагнар Сульман праведно исполнял на протяжении долгих 17 лет, с 1929 по 1946 г.

• АЛЬФРЕД БЕРНХАРД НОБЕЛЬ, ГРАНИ ЛИЧНОСТИ. Об этом человеке, его жизни, открытиях, богатстве, причудах и многочисленных изобретениях легенды ходят уже почти полтораста лет. Уйти от вымыслов в какой-то степени помогают письма, собственноручные записи А.Нобеля, а также свидетельства современников (особенно — доброжелательных к нему, но таких, увы, не много) и столь же малочисленные прижизненные интервью.

«Не надо мучить меня просьбами о биографических очерках. Никто их не читает, если они не касаются жизни актеров или убийц, особенно любят последние. На моем столе месяцами ждут своей очереди нужные дела и контракты, так как у меня не хватает времени. В этих условиях совершенно невозможно писать биографии, если они не так коротки, как анкеты полицейского. Например: А.Нобель — бедное полуживое существо. Милосердному врачу следовало бы прервать жалкое существование Альфреда Нобеля на первом вздохе. Главные достоинства: всегда держит ногти в чистоте и никогда никому не бывал в тягость. Основные недостатки: отсутствие семьи, великое терпе

Альфред Бернхард Нобель (1833 — 1896). Портрет на дереве, возможно даже на фанере. Не прижизненный, но именно он был на сцене клуба МГУ во время заседания Российской академии естественных наук, посвященного предстоящему 100-летию Нобелевских премий. Интересно, когда и кто из членов РАЕН станет Нобелевским лауреатом?

ние, плохой характер, слабое здоровье и пищеварение, но хороший аппетит. Одно и единственное желание: не быть погребенным заживо. Величайший грех: отсутствие любви к богатству. Важнейшие события в жизни — никаких...»

Это Альфред Нобель. Сам о себе. Если ввести поправку на иронию и простить легкий налет фанфаронства (со знаком минус, заметьте), эти высказывания дают точное представление о незаурядности и некоторых чертах автора. А еще Нобеля называли богатейшим европейским бродягой («охота к перемене мест» была свойственна ему всю жизнь), а также «человеком, которого не знал никто».

Встреча с М.Сульманом и материалы привезенной им выставки (к 100-летию Нобелевских премий), провисевшей в МГУ всего один день, позволили в какой-то мере преодолеть это незнание.

Мой первый вопрос: «Вы согласны с его самооценкой?»

Михаил Ральфович (так называют его русские коллеги по Академии естественных наук) отвечает без малейшей задержки:

— Целиком и полностью. Мне — одному из немногих — удалось прочитать сохранившуюся в единственном экземпляре драму, написанную А.Нобелем в последние годы жизни. Читал, естественно, и другие его документы, изданные в Швеции избранные письма. Кое-что рассказывал дед... Я уверен: Нобель был всесторонне талантливым человеком. Разумеется, не во всемодиноко-во талантливым и не во всем удачливым — в любви, например. Но требования к самому себе всегда предъявлял высочайшие. Видимо, поэтому, как говорят в России, часто комплексовал. Подсознательно считал, что в любой сфере деятельности и знания он должен оставаться Альфредом Нобелем.

Всегда ли эт получалось? Я считаю: почти всегда, но сам он так не считал. И, естественно, огорчался. А у великих людей огорче