Вокруг света 1967-08, страница 34

ы вышли на край села и еще раз оглянулись. Ровное пламя зимнего вечера оседало за избами и деревьями, за четким силуэтом колокольни. В иных домах уже светились огни — добрые знаки уюта, приготовленного не для нас.

Сразу за мостом дорога раздваивалась: вправо уходил хорошо накатанный автомобильный тракт, а вбок от него — малоприметный санный путь. По нему-то мы и пошли, приноравливаясь к узким следам полозьев, между которыми темнели вмятины от подков.

Здесь, в открытом пространстве поля, задувал морозный ветерок. Скоро меховой ворс опущенной ушанки вокруг моего лица оброс инеем. Седая паутина обволокла наши шапки дремучей зарослью. Густые стремительные космы замерзшего пара, влажное дыхание

Ю. Л О Щ И Ц, наш спец. корр.

в сумерках, должно быть, делали нас похожими на непонятной породы зверей, торопливо несущих свои тяжелые заплечные горбы.

Вдруг С. остановился так резко, что я налетел грудью на его рюкзак.

— Смотри, — он показывал рукой на снег сбоку.

Снег был не запятнан и ровен, ничто живое к нему не прикасалось с тех пор, как он лег тут.

— А теперь?

С. прошел несколько шагов вперед, и слева от него возникло едва уловимое движение.

Теперь и я, догоняя его, заметил возле себя зыбкую смуглую волну.

— Месяц! — засмеялся С. — Тень от месяца.

Вдали от громадного города, где каждый вечер тысячи источников света создают вокруг человеческой фигуры путаницу

искусственных теней, нам была подарена самая редкая из теней, какие бывают на земле...

Мы вошли в лес. Он обступал дорогу с двух сторон, темный, выжидающе безмолвный Казалось, он прислушивался к скрипу снега и в любой миг готов был ответить этому звуку треском сломанного сука. Дорога благоразумно выдерживала дистанцию между стенами хвои. Лишь иногда, в узких местах, она ненадолго ныряла в темноту, и мы пригибались, сторонясь ветвей.

...Собственно, все началось задолго до этой ночи на зимней дороге Владимирщины. Началось с будничного телефонного звонка в музей древнерусского искусства имени Андрея Рублева. Один из коллекционеров приглашал С. к себе домой, обещая показать очень ценную,

тш падет камень в зацветшую воду пруда — подни-мется первая кольцевая волна, зеленая и спокойная. Упадет взгляд человека на облюбованное место — забелеют над травами дома, и зеленым крутым кольцом обнимет их земляной вал... В десятках старинных русских городов остались эти таинственно молчащие земляные волны. Отлично ходить по их гребням ранним утром, когда еще трава усеяна росой и дымы над крышами подымаются сгокойно, задумчиво. Или зимней ночью — над головой дышат звезды, тверд под ногою укатанный мальчишескими лыжами снег.

Кажется, само время, вот оно, под твоими ногами выгнуло свой натруженный хребет. Ты запыхался, пока взошел по уклону на гребень. Вот так же, нет, еще трудней, жарче, дышали тут смерды, чьим трудом, чьим горбом медленно и покато вырастали валы. Теперь они почти не кажутся уже делом людских рук: своей законченностью оии так подходят окружающей природе, что, похоже, она сама их породила, сама придумала.

Вот подхватила тебя равнина, подняла на зеленой ¹ волне, и, слепя глаза белизной, как драгоценный подарок, открывается впереди город. Суздаль. На каждом холме по церкви, по церковке, как по девке в сарафане, — целый хоровод...

И где-то там, под куполом одного нз храмов, в прохладной тишине работает человек — лекарь драгоценных линий и красок. И перед глазами его — сияющий мир красоты, не менее раздольный, чем этот, что открылся тебе с вершины зеленого вала...

...ю чуду

32