Вокруг света 1968-01, страница 16

САНДОМЕЖ НЕ ПОГИБНЕТ

Р азные ассоциации вызывает название этого города, расположенного при впадении Сана в Вислу.' Историк заметит, что Сандомеж — это бывшая столица княжества, важный торговый центр на древнем тракте восток — запад. Экономист — что это тот самый Сандомеж, где находится один из крупнейших в Европе стекольных комбинатов. А туристы знают Сандомеж как город-музей, историческую достопримечательность мирового масштаба.

И вдруг короткое сообщение, повторенное мировыми агентствами печати: «Сандомежу грозит гибель! Город уходит под землю, «сползает» в Вислу!»

Сигнал тревоги прозвучал в Сандомеже после проливных весенних дождей прошлого года. Необычайно обильные дожди, причинившие немало хлопот Центральной Европе, могли оказаться роковыми для Сандомежа.

Под городом, а точнее говоря, под его историческим центром, переплетается целый лабиринт глубоких подземелий — катакомб XIII—XIV веков. В катакомбах скопилась вода. Она размывала рыхлые лессовые отложения — основание холмов, на которых стоит город. И слишком обильные дожди были той «каплей», которая переполнила чашу. Началось перемещение слоев почвы, и в марте прошлого года на стенах домов зазмеились глубокие трещины. Несколько зданий вместе с прилегающими участками начали сползать к Висле.

По первому же сигналу в город приехали специалисты из Варшавы, Кракова, Катовиц и других городов Польши. Среди них были такие «асы», как профессор Цебертович — изобретатель знаменитого метода связывания почвы с помощью электрического тока, названного в его честь цебертизацией (не так давно к профессору обратилась за помощью Флоренция, пострадавшая от наводнения). Приехали инженеры, техники и шахтеры, за плечами которых опыт подобной работы в двух других польских городах — Ярославе и Клодско.

Начались широкие исследовательские работы, в результате которых был составлен план спасения города от гибели.

План предусматривал применение нескольких методов: строительство бетонных опор, цебертизацию, отвод воды и заполнение самых глубоких подземелий смесью из лесса, жидкого стекла и хлористого кальция.

Сандомежцам помогает вся Польша. Рабочие крупнейшего в стране металлургического комбината имени Ленина, силезские шахтеры, текстильщики Лодзи собрали средства в помощь Сандомежу. На имя председателя городского совета пришел денежный перевод от партизан, воевавших в окрестностях Сандомежа.

Работы еще не закончены, но уже сейчас можно смело сказать: план спасения города оказался удачным. Сандомеж не погибнет.

КШИШТОФ СТШЕЛЕЦКИЙ, корреспондент польского агентства Интерпресс (для «Вокруг света»)

сенью мне случилось жить на пограничной заставе. Начальнику заставы капитану Авер-кину хотелось, чтобы я почувствовал напряженный ритм пограничной жизни, получше познакомился с ежедневным трудом пограничников, событиями, что случаются здесь. И он старался ввести меня в курс всех дел заставы.

Как-то "я стал свидетелем одного происшествия, для пограничной заставы незначительного, но тем не менее запомнившегося.»

Прошла ночь.

Бледная дуга утреннего неба расплылась над горой и осветила снежные вершины вдали, ущелья и расселины, камни, скатившиеся со склонов, — землю. Нашу и чужую.

Ю КОВАЛЬ, наш спец. корр. Рисунок автора

Плавная тень выскользнула из ущелья и высоко в небе превратилась в точку — неподвижного орла.

На самой вершине горы — пограничная вышка. Оттуда далеко видно. Видно, как горы стекают со своих вершин. Вокруг камни, вялая трава, полосатые пограничные столбы — пустынно.

Серо и коричнево по горам. Только в одном месте, на пологом склоне, — зеленая полоса. Там бьет из земли подкаменный ключ, и трава у ключа еще не умерла от осенних ночных заморозков, держится, зеленеет до первого снега. Ключ, разливается по земле ручьем, и у ручья, в зеленом квадрате, медленно движется светлое пятно — белая лошадь.

Где-то внизу, в долине, она отбилась от табуна и помчалась в горы. Теперь бредет вдоль самой границы, пасется.

— Все тихо, — докладывает пограничник с вышки по телефону. — Все тихо, товарищ капитан. Только возле ручья бродит белая лошадь.

— Белая лошадь?

— Белая лошадь.

— Продолжайте наблюдение.

Вправо, влево, по склону, по ущелью ползут толстые стекла бинокля. В них плывут каменные россыпи, крутобокий валун искривляется в стекле. Близко, перед глазами, — лошадь, склонилась головой к ручью.

Солнце приплыло к полудню. Орел переместился ниже, и видно теперь, что он совершает медленные круги над землей.

В ущелье, из которого он поднялся утром, что-то мелькнуло. Медленно-медленно чуть заметные пятна ползут краем расселины, хоронятся за гребнями камней.

В круглых етеклах бинокля они увеличились — волки.

— Волки! — докладывает пограничник с вышки.— Идут по следу лошади.

Светлое пятно неподвижно в зеленом квадрате. Лошадь лежит у ручья, охваченная внезапным теплом осеннего солнца, мерно покачивает головой.

14