Вокруг света 1969-03, страница 72

шуба. Свободные от вахты матросы высыпали на палубу — всякая встреча в океане волнует людей, а ведь сейчас предстояло снять яхту, потерпевшую катастрофу!

И каково же было всеобщее удивление, когда рыбаки погрузили в сеть небывалый улов — разбитую трехметровую лодку без мачты и без руля, с сорванной крышкой люка — вдвое меньшую, чем спасательные шлюпки, висевшие на талях над бортом траулера!

— Да и можно ли назвать яхтой эту скорлупку, — рассказывает Маточкин. — Как на ней вообще что-то осталось... Боцман принес ко мне в каюту проржавевший, уже обросший ракушками ящик с бумагами, мы открыли его.

В ящике — голубой американский паспорт: Уильяме У ил лис, родился в 1893 году; книги; рекомендательные письма; деньги; обтрепанный морской астрономический ежегодник, в котором день за днем перечеркнуты листы с мая вплоть до 20 июля; в бортовом журнале короткие, наспех сделанные шариковой ручкой записи, определения долготы и широты, прокладки курса.

А вот и последняя полная запись координат, сделанная 17 июля: 26° западной долготы 53°50' северной широты. Страницы слиплись, пожелтели от морской воды. Посреди чистой страницы непонятные цифры: 21.07. 53°50' северной. Последнее определение широты? Может быть, именно 21 июля капитан принял решение покинуть тонущее разбитое суденышко? Или его, обессилившего, смыло волной, когда он пытался поставить запасной руль? Во всяком случае, еще два месяца яхту носило ветрами и течением. За время дрейфа она прошла около 240 миль, прежде чем ее обнаружили советские рыбаки.

В «Лоции южных берегов Англии» — пометки, сделанные рукой путешественника. Уиллис прочертил на ней и предполагаемый путь своего судна от Нью-Йорка до Плимута.

Письма! Может, они помогут приоткрыть тайну трагедии? Может, в них Уиллис указывает координаты катастрофы и сообщает, что, оставив «Малышку» добычей волн, он ушел по течению на спасательном плотике... Может, его нужно искать?

Быть может, знаменитый капитан еще жив?

Но нет! Они написаны очень давно, эти письма, еще в мае. Письма к капитанам встречных судов, к жене, мистеру Карре-ну, председателю Национального союза моряков США, и к парусному мастеру Валентину. Пройдя около 800 миль (41° северной широты, 51° западной долготы), Уиллис написал их, надеясь передать капитану первого же встречного судна.

«Я потерял много провизии, когда мое судно встретилось со штормом. Прошу оказать мне помощь продовольствием и водой, также сообщить жене, что я жив». Это письмо датировано 6 июня.

Он не просил подобрать его вместе с яхтой. Получив продовольствие, он хотел продолжить плавание. Он был уверен, что на этот раз победит океан и, сойдя на берег, напишет новую книгу: «Самый старый человек в самой маленькой лодке».

Да, ему пришлось очень туго, старому капитану, месяцы дрейфовавшему на разбитой лодке, без руля, без мачт, почти без продовольствия по воле взбесившихся волн и ветров, уносивших его в сторону от океанских трасс, откуда могла прийти помощь, в пустынные районы Атлантики, куда изредка заходят лишь ирландские рыбаки.

Но этот упрямый старик умел ведь находить выход даже из безнадежных положений. И на этот раз он стоял до конца.

У него не было времени на записи в бортовом журнале — когда в разгаре сражение, никто не станет писать дневники. Но лодка, его верная истерзанная «Малышка» — Уиллис назвал ее так в честь жены, — дошла к людям и рассказала о последнем плавании, о мужестве своего капитана.

Я знал, это была третья попытка Уиллиса совершить одиночный переход из Нью-Йорка в Плимут на маленькой яхте.

Океанограф В. Войтов в статье «Патриарх поднимает перчатку» («Вокруг света» № 12за 1966год), посвященной плаванию Уиллиса через Тихий океан на плоту «Возраст не помеха», рассказал:

«Недавно Уиллис писал мне:

«Я еще полон сил и желания помериться силами с океаном. Теперь это будет Атлантика».

Многим тогда эти слова Уиллиса показались эффектной фразой под занавес, мечтанием, которому не дано осуществиться. Ведь в 1966 году ему уже исполнилось 73 года и предстояла операция двусторонней грыжи, измучившей его во время плавания на плоту.

Но у него были свои собственные устоявшиеся представления о возрасте. Уиллис считал, что для мужчин после 55 лет наступает период свершений.

Его жена, пишет Кейт Уиллер, однажды потеряла терпение и спросила, когда же он, наконец, научится.

«Чему научусь? — спросил он. — Научусь быть старым или вести себя как старик?»

Отнюдь не дилетантство забросило его в океан на крошечном деревянном суденышке без современных навигационных приборов и средств радиосвязи. С детских лет приучив себя рассчитывать только на собственные силы, точно взвешивать свои возможности, Уиллис на опыте тихоокеанского плавания, едва не стоившего ему жизни, точно знал, что не справится с судном больших размеров.

Так же хорошо, как и свои физические возможности, Уиллис знал, на что способна его яхта. По мнению большого знатока парусного спорта Вадима Владимировича Чудова, капитана дальнего плавания, длина яхты Уиллиса (3 метра 50 сантиметров) сделана минимально возможной, так, чтобы не снижались основные мореходные качества, необходимые для яхт негоночного класса.

Его «Малышка» была короче плоскодонной речной лодки! И только мощный киль выдавал ее океанскую родословную.

Ее наибольшая (!) длина — 3 метра 50 сантиметров. Ширина — 162 сантиметра. Форпик и ахтерпик — носовой и кормовой отсеки — отделены переборками от каюты, средней жилой части яхты, служившей Уиллису рубкой, и спальней, и кухней. По длине каюта рассчитана точно для хозяина: 183,6 сантиметра. Но встать во весь рост здесь невозможно: высота от настила до верха рубки — 1 метр 5 сантиметров. Носовой отсек до отказа забит кусками пенопласта; в кормовом, очевидно, хранилось продовольствие и запасное снаряжение.

70