Вокруг света 1969-06, страница 45

Свет из широких, прорубленных почти под потолком окон заливает мастерскую Ираклия Очиау-ри. Свет струится с гор, в нем много приглушенного солнца и горной прозрачности. Он высвечивает женские лица, тонкие и одухотворенные; задумчивый, глубокий, как вечность, лик Пиросмани, жаркие, как солнце, движения танца.

Ираклий садится за стол, обитый толстым войлоком. На широкий металлический брусок кладет лист мельхиора. Тупым ножом наносит рисунок (если работа большая и трудная, художник делает эскиз, и не один). Нежный профиль хев-сурки пока едва виден на светлом металле. Ираклий берет молоток и долго — то решительно, грубо, то легко, едва касаясь, — стучит по металлу. И — о чудо! — я вижу, как плоский портрет оживает: открываются задумчивые глаза, полнеют губы, нежнеет овал щек. Рисунок становится объемным, рельефным, глубоким. Художник чувствует металл, словно живую ткань. Он словно видит это лицо перед собой, а точнее, в себе, как видел его в детстве, в горах, каждый день, как только вставало солнце...

Ираклий сменяет молотки на пуансоны, или по-грузински «теги», — инструменты, похожие на зубила, с широким или точечным окончанием. Нажимает ими на металл, бьет молотком по теги — маленькие и большие точки складываются в замысловатый орнамент. И вот уже голова хевсурки в национальном уборе, широкий поясок украшений ложится на гладкий лоб, и падает на плечи легкая тень с точечным рисунком по краю.

Нет, еще не все. Художник зажигает керосиновую горелку и тонирует портрет. Темнеют волосы, ниспадающие на плечи, чуть желтеют щеки, голубеет кожа — и ощущение цвета, металла, живого лица, которое он создает, подсказывает, на сколько секунд нужно дать «кисть» огню. Войлочной губкой проводит Ираклий по готовому уже

портрету, удаляя кое где интенсивность цвета, как бы расчищая рисунок, завершая свое создание...

СКУЛЬПТОР, МАСТЕР ЧЕКАНКИ, ИРАКЛИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ОЧИАУРИ:

— Наша современная чеканка родилась до того, как искусствоведы расшифровали секрет' творчества старых мастеров. Мы сами создавали, пробовали инструменты, которыми можно работать с латунью, медью, мельхиором (старинная чеканка в основном на золоте и серебре), экспериментировали со средствами химии и, конечно, думали о современном звучании этого искусства.

Скажем, применение чеканки в архитектуре. Новый подход к традиционному искусству заставляет художника по-новому взглянуть и на выбор темы и на выбор металла, диктует размер и в какой-то степени манеру исполнения... Мы работаем в содружестве с архитекторами, и думается, сделано уже немало для декорирования Тбилиси в национальном духе. Чеканка Горгадзе украшает вестибюль двадцатиэтажной гостиницы «Иверия», Коба Гурули оформил холл Театра музыкальной комедии, моя работа висит во Дворце бракосочетаний...

Но нельзяконечно, злоупотреблять чеканкой как средством оформления архитектурных ансамблей. В арсенале художников есть и резьба по камню (сейчас она используется еще слабо), и мозаика, и много других национальных искусств и ремесел.

Я пришла в последний раз на Святую гору, попрощаться с Тбилиси. Передо мной лежал красивый город... Вспомнились тревоги, заботы, радости тех, кто создает его, и всплыли в памяти строки поэта Николоза Бараташвили: Чего б ни достигали мы, никто Не удовлетворялся, умирая.

ЛЕГЕНДА О МАНГУСТЕ, ИСТРЕБИТЕЛЕ ЗМЕЙ

ЦШ..И он сделал прыжок. Голова змеи лежала чуть-чуть на отлете; прокусив ее... Рикки-Тикки... выигрывал только секунду, но этой секундой он воспользовался, как только мог. А потом его подхватило и брякнуло оземь и стало мотать во все стороны, как крысу мотает собака, и вверх и вниз, и большими кругами, но... он не отстал от змеи, когда она молотила им по полу...

Он сжимал челюсти все крепче и крепче...»

Так сцена схватки между мангустой и коброй, кончившаяся победой маленького отважного зверька, описана в одной из сказок Редьярда Киплинга. О жестокой войне, которую ведут между собой храбрые мангусты и ядовитые змеи, часто рассказывают индийские и африканские сказки. А самый первый рассказ об отважных истребителях змей оставил еще Аристотель. По свидетельству ученого, едва завидев кобру, мангуста созывает на помощь своих сородичей. Зверьки купаются в реке, потом вываливаются в грязи, которая, засохнув, делает их неуязвимыми для ядовитых зубов, и совместными усилиями легко

одолевают своего противника.

И в течение столетий никто не мог усомниться, что у ядовитых змей есть страшный враг — мангуста!

Но вот что случилось, когда мангусту попытались использовать «по назначению» ...

Несколько разновидностей мангуст были вывезены на острова Мартиника, Ямайка, Барбадос в Карибском море — для борьбы с копьеголовой змеей кайсакой, на острова Рюкю — против японской куфии, хабу и в Италию — для истребления гадюк. И произошло неожиданное...

Проходили годы, десятилетия. Ни в одном из новых мест «жительства» мангуст количество змей ничуть не уменьшалось. А мангусты, «пристрастившись» к охоте на домашнюю птицу, становились едва ли не такими же врагами для местных жителей, как сами змеи. Дело дошло даже до того, что сейчас в большинстве мест, куда завезли мангуст, их уничтожают всеми возможными способами, и охотники получают за них большие премии.

Легенда о мангусте — победителе змей была развенчана. И вот только

тогда, по сути дела, ученые, заинтересовавшись маленьким загадочным зверьком всерьез, начали настоящие Научные наблюдения. Некоторые итоги зоологи смогли подвести совсем недавно. Оказалось, что мангусты всеядны, они не брезгуют всевозможными насекомыми, улитками, грызунами, птицами и их яйцами, лягушками, ящерицами... И старательно уклоняются от встреч с большинством ядовитых змей.

И все-таки и Аристотель и Киплинг основывались на реальных фактах. Оказалось, что в тех случаях, когда один из видов мангусты сталкивается лицом к лицу с коброй (в природе это случается довольно редко), зверек действительно отважно нападает и, ловко уворачиваясь от змеи, в выгодный момент совершает молниеносный прыжок, чтобы вцепиться зубами в голову противника. И схватка с коброй почти всегда кончается победой мангусты.

Такой момент и показан на снимке на первой странице обложки. Мангуста и кобра сошлись лицом к лицу...

Н. ДРОЗДОВ, кандидат географических наук

43