Вокруг света 1969-12, страница 28

ны скорпионами. Казалось, они обалдели от дыма и впали в оцепенение.

Тогда я решил с помощью взрывчатки расширить входное отверстие, чтобы продолжить сражение с ними при дневном свете. Я заложил заряды с обеих сторон входа, подсоединил к каждому из них шнур и чиркнул зажигалкой. Первый шнур долго не загорался, только шипел.

Вдруг он вспыхнул, посыпались искры, огонь быстро пополз к заряду. Я как ошпаренный помчался прочь и упал ничком за насыпью породы.

Но ничего не случилось. Взрыва не последовало. Я долго не отваживался выйти из укрытия. Очевидно, огонь погас — это иногда случается. В таких случаях нужно вынимать заряд и присоединять к нему новый шнур. Запасной моток лежал в сумке, оставшейся в глубине пещеры. Я пошел за ней, и в этот момент сокрушительный удар потряс мир. Полуоглохший, со звоном в ушах, я лежал на полу пещеры под градом камней.

Сквозь туман в голове я сообразил, что заряд взорвался от тлеющего остатка предательского шнура. Взрыв оказался направленным не внутрь, а вверх и в стороны. Если бы не это, я бы погиб. Взрыв, конечно, погасил фонарь, и, когда пыль улеглась, я с чувством, близким к панике, понял, что не вижу дневного света: вход завалило.

Я был отрезан от мира, погребен без пищи и воды. Вероятнее всего, я задохнусь, прежде чем выберусь отсюда... Я с усилием взял себя в руки, стряхнул осколки камней, вытер кровь, сочившуюся со лба, и стал шарить вокруг. Зажигалка на короткий миг отбросила на стену дрожащую тень. Вскоре в обломках я нащупал свечу.

Теперь можно было оглядеться. Трупы летучих мышей во множестве валялись на полу пещеры. Прозрачная известковая вода струйками стекала сверху.

У меня сильно болело плечо. И все-таки могло быть гораздо хуже... Винить было некого, кроме себя.

Обследовав завал, я понял, что вход обрушился по всей толщине скалы. Сдвинуть эти глыбы мне, конечно же, будет не под силу. Но я все же начал методически разбирать камни. Через час я вымотался до того, что не мог

даже отойти, чтобы сесть на ровное место; я лег прямо на завал.

Внезапная мысль ожгла память. Ведь там был второй заряд! Что с ним? Его могло выбросить, либо он лежит, замурованный в стене, угрожая новым взрывом. Динамит — деликатная штука, трудно сказать, как он себя будет вести... С другой стороны, если этот кусок взрывчатки уцелел, есть какая-то надежда выбраться отсюда: может, удастся подорвать завал. Рискованно, конечно, но другого выхода нет. Надо искать его.

Пока было светло, я не испытывал страха. Но когда догорит свеча и в пещере станет темно... Я задул ее и работал до тех пор, пока не содрал в кровь пальцы, а ноги не свела судорога.

Каждый раз, когда я сдвигал крупный камень, на его место сползали другие. Раз или два меня чуть не засыпало. Взрывчатки не было видно. Наконец, обессилев, я упал на землю.

После непрекращающегося шороха и скрипа камней тревожная тишина пещеры особенно обостряла слух. Я услышал тихий бег воды, сочившейся из стен. Когда мои уши привыкли к нему, послышался другой звук, что-то вроде неясного шепота или скорее шороха сухих листьев.

В чем дело? Ответ пришел сам собой: около зажженной свечи показалось черное туловище, будто поросшее иголками; клешни обхватили свечу и тут же отдернулись, натолкнувшись на горячую массу. Резким ударом хвоста скорпион злобно ужалил свечу. Я вскочил на ноги. Все вокруг было покрыто ползущими насекомыми. Их было очень много, может быть, несколько сот.

Я видел, как одна из тварей подбиралась к моим ногам через кучу сланца, и раздавил ее. Пол превратился в шевелящийся ковер из скорпионов. С тихим шорохом эта масса неотвратимо двигалась ко мне. Что руководило ими — любопытство или другой, более зловещий инстинкт, — у меня не было никакого желания выяснять это.

Я оторвал от висевших на мне лохмотьев рубашки длинную ленту, зажег ее и стальным буром стал возить ее по полу среди движущихся полчищ. Скорпионы бросились врассыпную.

Эффект был потрясающий. Но надолго ли? Времени у меня было слишком мало, чтобы посвя

тить его распугиванию этих тварей. Пока есть силы и огонь, скорпионы — всего лишь источник неприятного беспокойства. Но рано или поздно наступит полный упадок сил, я свалюсь или засну... Дьявольски обидно умирать так после всего, что выпало в жизни на мою долю!

Я снова яростно накинулся на завал. Свеча почти догорела, когда я заметил между двумя глыбами конец оборванного шнура, шедшего к запалу. Он был так же опасен, как невзорвавшаяся бомба.

Я стоял, уставившись на него, не решаясь дотронуться. Спасибо прошмыгнувшему скорпиону, один его вид подстегнул меня. Я налег на бур, раскачивая им, как рычагом, глыбу, немного приподнял ее и, замирая, вытащил заряд.

Теперь надо было выбрать подходящее место, чтобы заложить туда динамит. Когда я подожгу обрывок шнура, у меня останутся считанные секунды, чтобы отбежать. Особенно угнетала меня необходимость улечься на пол в глубине пещеры в большой компании скорпионов. Впрочем, выбора не было — ведь там находилось единственно безопасное место.

Все. Свеча давала какие-то судорожные порции света перед тем, как догореть. Я щелкнул зажигалкой и поднес ее к запальному шнуру.

Послышалось шипенье. Я кинулся в дальний конец пещеры и лег, закрыв голову руками, с колотящимся от страха сердцем, ожидая каждую минуту, что меня укусит скорпион.

Казалось, прошла вечность, прежде чем ударил взрыв.

Удача! В глаза брызнул ослепительный свет. Взрывная волна пошла наружу и разнесла не только часть завала, но и большой кусок скалы, образовав примерно двадцатифутовое отверстие.

Я вскочил на ноги, не дожидаясь, когда уляжется град осколков, и бросился прочь...

В моем кабинете есть большая витрина, где выставлены насекомые, змеи и растения, привезенные мною из путешествий. Есть там и несколько больших скорпионов; и когда я гляжу на них, то неизменно вспоминаю во всех подробностях эту историю. Нередко я вижу скорпионов во сне. И не думаю, что кто-нибудь видел их чаще, чем я.

Перевела с английского Т. ОСКОЛКОВА

26