Юный Натуралист 1978-08, страница 24
БРема КОСОЛАПЫЕ В СВОИХПРОТИВОРЕЧИЯХКак-то ранней осенью, когда лес, разукрашиваясь разноцветными листьями, становится тихим, прозрачным и каким-то печальным, я с пологого склона горы издали заметил, а вернее, услышал бурого медведя, затаился и увидел одну из тех таежных сцен, которые помнятся всю жизнь. Медведь как будто пьяным был — шел зигзагом, рявкал баритоном или голосил альтом, валялся, потом вскакивал и очертя голову начинал носиться кругами вокруг какого-нибудь дерева. Когда он оказался возле меня и я уже было приготовился крикнуть ему, чтобы не столкнуться нам лбами, медведь ловко «сложился» почти в правильный шар и... покатился — буквально покатился! — вниз по склону. Видимо, грохнувшись о что-то и рявкнув, весельчак снова пошел в мою сторону, но на этот раз тихо, степенно, обследуя на своем пути камни, валежины, куртинки кустарников. Когда между нами осталось всего 15 метров, я тихонько свистнул. Медведь мгновенно привстал на задних лапах, шумно задвигал чутким носом, прислушался и неторопливо повернул назад, изредка оглядываясь. А я еще долго улыбался: ох, уж эти мне медведи! Бурый медведь очень интересный зверь, переполненный противоречиями и тайнами. При кажущейся нескладности и неповоротливости медведь может быть стремительным и ловким. При необходимости способен быстро и долго бежать, прекрасно плавает, преодолевая клокочущие и ревущие горные реки и морские проливы, хорошо лазает по кручам. Неуклюжим лишь кажется, особенно когда он в длинной зимней шерсти и с обильными жировыми запасами. Вы ведь знаете, как быстро скачет лошадь, а вот медведь может ее догнать. Особенно выигрывает он на марафонских дистанциях. Бросится за диким кабаном, тот как рванет, и след простыл. А косолапый знай себе бежит, принюхиваясь к следам. И пусть через двадцать километров, но все же догонит несчастного. Вот вам и увалень! И невероятно силен этот зверина: лошадь, быка или лося, весящих по 4—5 центнеров, он тащит по л'есу, по крутым горам, сокрушая на своем пути кустарник и мелколесье. Как-то не верится, что этот же зверь к своей добыче может подкрадываться совершенно неслышно. Даже косуля или изюбр — эти воплощения чуткости и осторожности — и те попадаются ему в лапы! А теперь немного об органах чувств медведя! Слух и обоняние у него очень острые. Особенно обоняние. Однажды я шел по петляющим медвежьим следам, которые вдруг, для меня совершенно беспричинно, повернули градусов на 90, точно против ветра и повели меня по прямой линии, как по компасу. А через два с половиной километра я оказался у наполовину съеденного, |
