Юный Натуралист 1979-08, страница 21

19

Семейные норы у барсуков — животных чистоплотных и трудолюбивых — благоустроенны и чисты как ни у кого из зверей. В них уютные гнездовые камеры-спальни, расположенные иногда в два-три этажа, на глубине от одного до трех метров, утепленные толстым слоем сухой подстилки, несколько длинных входов-выхо-дов в виде извилистых основных и запасных галерей, отнорки-тупики для кладовых и других назначений.

Кроме семейной, у каждого барсука на охотничьем участке есть несколько временных нор, более просто устроенных. Неподалеку от дома устраивают в специальных ямках уборные.

Барсук постоянно расширяет, благоустраивает, ремонЫрует свою квартиру, просушивает «постель». Особенно старательно он трудится осенью, перед тем как залечь в долгий зимний сон, и весной, когда оттаивающая земля то и дело обваливается, а В норах все отсырело.

Барсуки очень тщательно выбирают место для своих нор. Чаще всего они селятся на южном склоне горы или оврага, густо поррсшем деревьями и кустарниками.

Очень удобные, любимые места — а их не так уж и много — барсуки заселяют из года в год, десятилетиями и даже столетиями, и норы постепенно превращаются в колонии, в которых живет несколько семей. Площадь некоторых колоний достигает 500'—600 квадратных метров. Настоящие барсучьи города! Потому-то охотники иногда и зовут их городищами.

Границы участка помечены выделениями специфической железы, которая находится у корня хвоста. Пришельцы-бродяги изгоняются, но с соседями ссор барсуки не затевают.

Случись во время кормежки какая беда, барсук бежит — и быстро, хоть и коротки ноги — к ближайшей норе напрямик. Он прЬкрас;но ориентируется на местности. Правда, от волка и рыси не всегда удается ему спастись. Впрочем, от врагов барсук убегает не от всех и не всегда, хотя и не сторонник с ними связываться. У него крепкие зубы и сильные челюсти, и если цапнет за ногу собаку или даже волка, то нога долго будет болеть. Если враг опасен и быстроног, барсук, обороняясь и огрызаясь, грозно шипит, фыркает и шаг за шагом пятится к спасительной норе. Ну а в подземелье он, считай, в безопасности, потому что гнездо находится метрах в пяти, а то и десяти от входа в нору. Разве что медведь ее разроет, да и то не всякий и не каждую.

А иной раз барсук незаметно улизнет из запасного отнорка и через несколько минут будет уже в другой норе. Если же возникнет необходимость обзавестись но

вой главной квартирой, для барсука труд не проблема, было бы удобное для этого место.

Места обитания нашего землероя самые разнообразные: хвойные, смешанные и лиственные леса, покрывающие невысокие горы и холмы, такие, где есть реки, овраги, заросли кустарников, поля. Живет он и в лесостепи, степи и даже в полупусты^ нях, лишь бы были соблюдены три условия: разнообразный корм, удобные для устройства нор места и близость воды.

И все-таки барсук отдает предпочтение широколиственным лесам с дубом, буком, плодовыми деревьями, ягодниками, лещиной, растущими на пологих сухих горных склонах со скальными, обнажениями и глыбами твердых пород. В щелях и пустотах между ними он нередко устраивает гнезда, недоступные ни медведю, ни лопате охотника. Именно в таких местах сохраняются вековые барсучьи колонии даже в густонаселенных раййнах.

Барсук легко уживается с людьми и их бурной деятельностью, если его не преследуют, мирятся с ним, признают его право на жизнь. Например, в Дании на полях и лугах обитает много барсуков и есть даже «городские» звери. В огромном Копенгагене живет около сотни барсуков: днем они спят в своих норах, вырытых в парках, скверах и под строениями, а ночью, когда люди отдыхают, бодрствуют, поедают специально для них оставляемые кухонные отбросы.

Есть в Японском море небольшой остров Тибури с развитым сельским хозяйством. В тридцатых годах один японец завез туда пару барсуков. Они сбежали в лес, да так быстро расплодились, что стало их больше двух тысяч. И начали они опустошать не только крестьянские поля, но и забираться в амбары и поедать запас корма для скота. Пришлось для наведения порядка вызывать на остров бригаду охотников. Но не об этом я хочу сказать. Когда нет у барсука врагов, он легко осваивается в, казалось бы, необычных для него местах, живет, процветает, но все же контроль над численностью его популяций нужен.

Барсук очень похож на медведя. Он такой же толстый, неуклюжий увалень. И следы оставляет медвежьего рисунка, только поменьше, и ходит вперевалочку, косолапя, и ест почти все съедобное. На зиму оба запасают много жира и засыпают на несколько месяцев. Удэгейцы и нанайцы давно приметили это сходство и говорят: «Барсук — все равно маленький медведь. Й ходи, и кушай, и спи — все равно медведь».

Барсук обычно бодрствует в сумерки и ночью, и чем темнее ночь₍ тем он ак

3*