Юный Натуралист 1987-07, страница 25

В этом месяце исполняется 50 лет со дня рождения заслуженного художника РСФСР Николая Александровича Устинова. Его творчество хорошо известно юным и взрослым читателям. За последние 25 лет он оформил более 150 книг в нескольких издательствах нашей страны и за рубежом. Такие книги, как «Хол-стомер» Л. Н. Толстого, «Лисичкин хлеб» М.М. Пришвина, «Листопад» И. А. Бунина, «Арктур гончий пес» Ю. П. Казакова, «В тайге у Енисея» В. П. Астафьева, «В разных краях» Г. Я. Снегирева, «Цунами» С. В. Сахаркова, и многие другие радуют читателя не только талантливой литературой, но и замечательными иллюстрациями, выполненными художником Устиновым.

Он рисует пейзажи, зверей и птиц, сказки, да разве все перечислишь. Достоверность рисунков поразительная. Просто невероятно, как один человек может столько видеть, знать и уметь показать все это на простом листе бума

ги. За кажущейся легкостью, летучестью его кисти стоит кропотливый труд и многие сотни километров, которые прошел художник по родной земле. Курилы, Кольский полуостров. Горная Шория, Сахалин, леса и поля средней России. Все, что увидел художник въяве, конечно же, будит его фантазию и помогает создавать правдоподобную сказку в иллюстрациях для детских книг. Маленькие читатели знакомы с творчеством Николая Александровича по журналу «Му-рзилка». Многое сделано. И хочется пожелать художнику, чтобы впереди было не меньше творческих удач.

ОСВёЩШЯЫЕ ОКНА

Поздней ночью мы свернули с большака на лесную колдобистую дорогу. Над нами тянули вальдшнепы, уходили на Север гуси, выскочил на дорогу сумасшедший весенний заяц и почесал куда-то по кустам, именно — «почесал».

За соснами увидали мы темный силуэт церкви, горбатую ночную деревню. В одном доме еще горел свет.

Как только я увидел свет, у меня отлегло от сердца. Осторожно подкрался я к освещенному окну, заглянул в дом. Человек с бородой — какой-то добродушной бородой, бывают такие на свете — держал в руках кисть. Я постучался в стекло. Бородач пригляделся к ночи за окном и, узнавая меня, воздел руки к небу и закричал что-то очень простое, через стекло я толком не мог разобрать, ну вроде: «О-го-го!»

Он вырвался на крыльцо, начались тут объятия, восклицания, неразбериха и огромная радость, что мы добрались до художника Николая Александровича Устинова.

Долгую ночь толковали мы, смотрели новые рисунки, а утром стали было прощаться, а Николай Александрович и говорит:

— Пожалуй, и я махну с вами на Север!

И махнул. Гуси и журавли шли на Север, и Устинову не отставать!

Я же никак не могу забыть этой весенней ночи: вот подкрадываюсь к окну, стучусь, и Николай Александрович воздевает руки к небу и кричит: «О-го-го!» При