Костёр 1972-08, страница 41

РАССИЛЗЫ БЫВАЛЫХ ЛЮДЕЙ

Ловим рыбу в бухте у острова Медного. С берега доносятся крики чаек и хриплые голоса кайр. Несколько кайр сидят рядом с лодкой. «Арр-а1 Арр-al» — кричат они, изгибая шеи.

«Так вот почему мои друзья алеуты называют их арами!» — догадываюсь я.

Медленно тянется время. Молчу я, молчат мои спутники. Слышны только голоса морских птиц.

Вдруг вдали появились водяные фонтаны! Они все ближе и ближе. Уже видны черные высокие плавники. Это приближается стая косаток: небольших, но страшных хищных китов.

Китобои мне говорили, что однажды нашли в брюхе косатки 16 морских котиков! Да что котики: я сам однажды видел, как косатки напали на кита-полосатика. Кит метался из стороны в сторону и, наконец, выпрыгнул из воды, обнажив белое брюхо, исполосованное кровавыми ранами. Не зря косаток называют еще китами-убийцами.

Шум и плеск наполнили бухту, вода волнуется и кипит. Косатки направляются прямо к нам...

Одна уже близко: из черного дыхала со свистом взлетает фонтан. У шлюпки косатка медленно уходит под воду.

— Скорей таскай удочка! — кричит алеут Хабаров.

Я перегибаюсь через борт и вижу, как огромная туша медленно проходит под лодкой, мягко склоняя свой саблевидный плавник. Вспоминаю рассказ о проглоченных котиках, и мне становится не по себе. Что ей стоит опрокинуть нашу шлюпку?

— Не бойся, — говорит Хабаров. — Мы их не трогаем, и они нас не тронут.

И действительно: стая косаток направилась в море. Скоро фонтаны их исчезают в тумане и вода в бухте успокаивается. Успокаиваемся и мы.

Е. Фрейберг

НА ФОТООХОТЕ

ВОЛЧОК

Странное существо обитает в глуши тростников. Как стемнеет, так начинает кричать: «Волк! Волк!» А само — не волк, а всего-навсего волчок — цапелька ростом с галку.

Ростом невелика, а кричит сердито, будто злая собачонка лает.

Волчка называют еще малой выпью. И недаром! Обликом и повадками он очень похож на выпь. Так же скрытен и осторожен, так же вытягивается и замирает. Когда я его первый раз увидел, я глазам не поверил: птица ли это? Торчит какая-то мумия! Но «мумия» вдруг вспорхнула и улетела.

Гнездо волчка найти очень трудно. Оно прячется в самых глухих, самых недоступных уголках болота. Зато если найдешь, — фотографируй сколько хочешь. У гнезда волчки доверчивей, чем .воробьи на улице.

А. Лухтанов

КТО ЛЕТИТ НАД ГОЛОВОЙ

У каждой летящей птицы — свой силуэт.

ЖАЛЕЙКИН И ПТЕНЧИК

Шел Жалейкин по лесу. Видит: птенчик сидит на пеньке. Беспомощный, маленький, одинокий.

«Наверное, он, бедняга, из гнезда выпал и родители его бросили, — по

думал Жалейкин. — Я возьму его домой и горькую жизнь его сделаю сладкой».

«Для тебя, пернатый друг, мне не жалко даже конфет! Клюй досыта ириски, подушечки и леденцы».

«Пей на здоровье лимонад, какао и кофе. Помни мою доброту. Пой веселые песни!»

Но птенец от таких щедрот петь не стал. Он поскучнел, нахохлился и околел. Никогда не прозвучит в лесу его песенка...

Не знал Жалейкин, что не был птенец сиротой: просто пришла пора из гнезда вылетать. Не знал, что не едят птицы конфет и не пьют лимо- ^ нада. Не знал, что и жалеть надо^ щ умеючи.

КТО ЧТО МОЖЕТ

Комар-дергун может так быстро махать крылышками, что сливаются они в . расплывчатое сияние: тысяча взмахов в секунду! Быстрее, чем пропеллер у самолета.

Лесной конек от зари до зари успевает спеть 3800 песен: по 220 песен в час!

Огромный гриф может подняться так высоко, что покажется снизу крохотной мошкой. Выше гор, выше облаков — на высоту в 7 километров.

КОСтя ТЕРкин

■у* >•

■

1'

i