Костёр 1976-11, страница 24

В Юго-Западную Африку, или, как ее теперь называют, Намибию, меня привела случайность. Говорю об этом потому, что обычным путем советскому человеку попасть сюда невозможно.

Расположенная в знойной полупустыне, богатая алмазами, золотом и редкими цветными металлами, эта страна долгое время была колонией Германии, а в настоящее время— подмандатная территория ЮАР. На подмандатной территории южноафриканские расисты установили такие драконовские порядки, которых, наверное, не знала еще история. Чтобы скрыть свои преступления, правители ЮАР запретили въезд в Намибию всем прогрессивным политическим деятелям, писателям, журналистам и даже «нелояльным» морякам. О советских моряках и говорить нечего — мы для них самые опасные. Но за нас настойчиво хлопотали англичане, решившие заработать на ремонте нашего корабля, потерпевшего аварию неподалеку от Уолфиш-Бея. В этом порту у англичан есть своя спасательная станция и завод, оказывающий небольшие ремонтные услуги.

Самому не верится, но все же это правда! Я — в Южной Африке, и мне разрешено сойти на берег.

БЫВШИЕ И БУДУЩИЕ

По сравнению с огромным портом сам город Уолфиш-Бей невелик, в его «белой» части, то есть там, где живут европейцы, всего три с половиной тысячи населения. Всюду похожие на казармы шлакобетонные и дощатые дома, камень, выедающая глаза пылища. Ни деревца, ни кустика, ни травинки.

Мужское население — в основном из «бывших». Пятьсот человек одних недобитых эсэсовцев — это две трети всех взрослых мужчин города. В день нашего прихода в Уол-фиш-Бей об этом сообщила местная газета. Видимо, не без

Это был бойскаут — мальчик-скаут.

У южноафриканских скаутов интересы совсем не ребячьи. Это военизированные объединения подростков. Они созданы по образу и подобию штурмовых отрядов «Гитлерюгенда», которые существовали в гитлеровской Германии.

Подчиняются скауты в ЮАР полиции. Она занимается их воспитанием и за свой счет содержит отряды. Это воспитание заключается в том, чтобы юное поколение белых росло фанатически преданным режиму расистов и, самое важное, чтобы эти юнцы были способны без раздумий стрелять в любого кафра, как презрительно называют расисты коренных жителей страны. В четырнадцать лет скаутам уже дают огнестрельное оружие и усиленно обучают тактике карательных экспедиций.Я встречал вооруженных пистолетами даже девочек. С недавних пор их тоже принимают в скауты. И вот что примечательно: это нововведение пришло в ЮАР из Израиля, хотя на словах ничего иудейского расисты не приемлют. По отношению к евреям они проповедуют те же взгляды, каких в свое время придерживались гитлеровцы.

Гарри рассказывал, что из всех, кто носит в Южной Африке оружие, скауты самые жестокие. Если они участвуют в подавлении какого-нибудь бунта, а это случается не так уж редко, непременно льется кровь. За две недели до нашего прихода в Уолфиш-Бей именно скауты разгоняли заба

— А ну, голодранцы!

Мальчишек как ветром сдуло. Вооруженная особа смерила меня презрительным взглядом и, насвистывая, вразвалочку удалилась.

Гарри сказал:

— Будущая гвардия фашистов! Этих щенков они дрессируют, как волчат. Не идиоты?

Я догнал паренька и говорю очень вежливо:

— Молодой человек, разрешите вас сфотографировать.

— Я не модель для рекламы.

И, как будто не замечая ме

ня, шагает дальше.

— Ну, зачем же так строго, а, молодой человек?

Удивившись, пожал плечами.

— Что, моя физиономия производит впечатление?

— Форма у вас интересная.

Нехотя привалился спиной к

глиняному уличному забору и уставился в объектив.

— Ну, вот мы и помирились, — сказал я, надеясь еще поговорить.

Но сеанс взаимопонимания кончился. Парень вспомнил, вероятно, с кем имеет дело, и сразу нахмурился.

цели: вот, мол, мы, эсэсовцы, живы и процветаем.

Моим гидом был молодой англичанин Гарри. Идем по улице, за нами бегут мальчишки.

— Спички! Спички! — кричат по-русски.

Мальчишки — везде мальчишки. Коллекционируют спичечные этикетки и ради этого уже успели выучить русское слово. Я остановился, достаю коробок. Вдруг откуда ни возьмись — юнец лет четырнадцати. Ковбойская шляпа со шнурком, цвета хаки безрукавка и шорты. На ремне настоящий пистолет и нож. Смотрит воинственно, грозно.

21