Костёр 1989-04, страница 49

руг него тоже начало двигаться задом наперед: Леопард, пятясь, направился к лестнице и пошел по ней, отступая и удаляясь. На дороге послышался треск мотора и задом наперед, пятясь, проехал автомобиль. Даже птицы стали выпархивать из гнезд и улетать снова ловить мошек, а цвет неба из серо-голубого вечернего стал светлеть и делаться все ярче — возвращайся день.

— Стой! Стой!—закричала Черепаха, она кряхтя поднялась с табуретки и остановила часы. Тотчас все стало по-прежнему: небо начало темнеть, птицы вернулись в свои гнезда_у а Леопард снова взобрался до лестнице в дом.

— Уф!— сказала Черепаха,— от всех этих событий у меня закружилась голова. Думаю, нам надо повторить ужин. Осторожней со временем! Видно, это такая штука, от которой можно ждать больших неприятностей.

Однажды, когда Леопард заглянул к Черепале, та пожаловалась:

— Меня все время беспокоит мысль о ручье, который течет позади моего дома. Неровен час он когда-нибудь разольется и затопит меня. Оч-чень не нравится. Он течет не там, где бы ему следовало.

— А где бы ему следовало течь?— спросил Леопард.

— Где-нибудь подальше от моего дома. Или вообще не течь. Я понимаю, если бы это был настоящий быстрый ручей с прозрачной водой, в которой по утрам плещется форель, а то... Выйдем во двор, я покажу тебе это недоразумение.

Они вышли на улицу, обогнули дом, и Леопард

О

увидел узенькии, мелкии, медленно текущии ручеек. Вода в нем была зеленая, а шныряли в ней одни головастики.

— Не ручей, а гнилая лужа,— сказал Леопард.— Хочешь, я засыплю его? •

— Будь добр!—обрадовалась Черепаха. Она

О

проковыляла в сараи и принесла оттуда старую ржавую лопату.

Леопард взял лопату, поплевал себе на лапы и принялся с такой быстротой забрасывать ручей, что у Черепахи замелькало в глазах.

— Видишь, как это просто!— сказал он, отдуваясь.— Вот и нету никакого ручья. А был ли он раньше? Ха-ха!

Не успел он досмеяться, как земля около дома почернела, набухла, на ней показались мокрые пятра, потом она осела, и не успели Леопард и Черепаха обменяться недоуменными взглядами, как ручей появился снова, но теперь уже под самыми стенами.

— Ай, ай, ай!— воскликнула в испуге Черепаха.— Вот теперь-то мой дом обязательно обрушится. Умоляю, скорее засыпь его снова!

Леопард не заставил себя просить и, отчаянно размахивая лопатой, снова завалил ручей.

— То-то,— сказал он.— Будешь знать, как шутить с нами... Что такое? Никак он вынырнул опять?

Черепаха обернулась и увидела, что ручей как ни в чем не бывало снова выскочил на поверх-

ж

ность, но теперь уже около фабричной трубы. Ей даже показалось, что труба уже начала качаться и медленно клониться в сторону ее дома.

— Она упадет мне прямо на крышу!— воскликнула Черепаха.— Торопись, пока он не уронил трубу!

— Какой упрямый!— сказал Леопард про ручей.— Неужели его надо опять закапывать?

— Боюсь, в следующий раз он потечет поперек улицы или ворвется в квартиру,— пробормотала Черепаха.— Почему ты стоишь? Труба вот-вот упадет.

— А что если вернуть его на прежнее место?—

спросил Леопард и, не дожидаясь ответа, при

нялся раскапывать ту землю, которой недавно так старательно засыпал ручей.

Он раскопал ее, и ручей как ни в чем не бывало вернулся на старое место.

— Как видно, ручей лучше знает, где ему течь,— сказала Черепаха.— Давай лопату, я отнесу ее в сарай... Знаешь, а ведь этот ручей — довольно славный. И головастики в нем такие милые. Терпеть не могу, когда рыба плещется по утрам и мешает дремать. Утренний сон самый полезный.

Окончание следует

43