Пионер 1959-08, страница 13

вырезано Колиным ножиком «Гена—полено», решает задачи и отвечает у той же карты.

И вдруг:

-— Артюхин'

Андрея вызывали к доске. Доска была разлинована желтой краской, половина — в клеточку, половина — в три косых, и висела низко-низко. Когда Андрей стоял у доски, она приходилась ему по грудь.

Учительница взяла тетрадь из стопки.

— Сочинение хорошее. Но много ошибок.

Учительница диктовала мерным голосом:

— «Огромный чугунный мост...»

Из-под руки Андрея медленно выползали

на доску белые буквы. «Чугуный»,— написал он и вопросительно посмотрел на учительницу: так ли?

Генке изо всех сил захотелось подсказать Андрею, но он тоже не был уверен, нужно ли второе «н» в этом слове. Из всего, что он слышал в этот вечер, диктант поразил его больше всего.

Как же так? Ему казалось, что эти проклятые суффиксы существуют только для него, Генки, и таких мальчишек, как он, чтобы портить им существование. Но уж там, где начинается взрослая, интересная жизнь, такая, как у Андрея, у дядя Коли,— там эта чепуха совсем ни к чему. И вдруг Андрей, Андрей — герой целинного урожая, Андрей-дальневосточник, Андрей из коммунистической бригады, тоже должен заниматься суффиксами, как он, Генка!

По этажам рассыпался звонок, старый Генкин приятель, звонок-выручалочка. Но никто не выбежал из класса, как было бы в 6-м «Б». Ученики собирали учебники в чемоданчики, плотным кольцом стояли у учительского стола. Пробираясь между ними, Генка неуверенно шел к своей парте.

— Мальчик, тебе чего? — окликнуло его несколько голосов.

Андрей тоже вскинул голову на шум и сра--зу узнал Генку.

— Генка, ты что тут делаешь ночью? Тебе спать пора!

— Я...—неуверенно начал Генка.—Я портфель забыл.

Все засмеялись.

— Вот это ученик!

— А я смотрю, что такое, почему у меня чемоданчик сегодня в парту не лезет!..'— Андрей достал из парты рыжий Генкин ободранный портфель.

— Держи свой инструмент!

Генка смущенно подхватил портфель за истертую ручку.

— Что ж так поздно хватился-то?—спросил Андрей.

— Да вот уроки сел делать, а портфеля нет!

Все опять засмеялись.

— Нечего сказать, рано за уроки садишься! — строго сказала девушка в свитере, сидевшая на одной парте с Андреем.

Генка потоптался у крыльца, пока Андрей и его товарищи не вышли из школы.

И вот они идут по мягкому, неслышному снегу. Генка слушает полупонятный ему разговор о сменах, прогрессивке, часах. У ребят в руках чемоданчики с учебниками и инструментами, и вытянутые тени чемоданчиков движутся по снегу, как товарный состав. Генка тоже вытащил свой портфель из-под мышки и несет его в руке, и тень от него стала последней, самой маленькой платформой этого товарного поезда.

И странно, портфель уже не казался Генке таким тяжелым, как всегда, хотя в нем лежали те же задачники, и тетради, и испещренный тройками Генкин дневник. Словно это был не тот самый портфель, который Генка утром забыл в школе, а действительно инструмент, необходимый каждому рабочему человеку.