Техника - молодёжи 1940-07, страница 49

" Вдоль бортов Федор прибил несколько даезных скоб, заготовленных им еще в Москве. Потом вставил в них длинные [ручья, нарезанные из лозняка. Над лодкой с борта на борт протянулись довольно вы-kmc дуги, образовав остов для покрышки. / - -Ну вот! Теперь остается приспособить лрншу — и пловучий дом будет готов, ~ гоаорил Федор, распаковывая палаточный

Два больших полотнища, натянутые на дуги и прикрепленные нижними краями к поздяи, вбитым по краю бортов, наглухо закрыли лодку и сделали ее похожей на Мрижабль, севший на воду. Николай оха-1МСЯ внутри.

— Замечательно, Федя! — кричал он от-туда. — Тут прямо кают-компания! ? - А как же выходить? — спросила Анна с берега.

Николай просунул руку в щель между ■двумя полотнищами, снял одно кольцо с , гюздя и, откинув угол парусины наверх, шел прямо в воду через треугольную «верь».

: - Пожалуйте осмотреть квартиру, — сказал он, подтаскивая лодку бортом к бе-

Иевушки влезли внутрь и пришли в во-торг: там оказалось просторно, уютно и светло — тонкая парусина «крыши» пропускала достаточное количество света; на средник банках можно было свободно си-I деть не сгибаясь.

I - Теперь нам не страшна непогода, -— говорил Федор. -- Остается только добыть сени, и мы будем окончательно готовы к

f? г А тут сена сколько угодно, -— сообщи,! Альфред, только что вернувшийся из небольшой экскурсии «в глубь страны». Оа обнаружил сенокос совсем недалеко места стоянки.

Однако завтрак был готов, я работу-при-шось прервать. Путешественники собралась вокруг паруса, разостланного на тра-| в тени высоких кустов, я принялись умять голод. Яичница с салом и помидорами вышла необычайно вкусной. Варе-аый картофель, по общему признанию, ии-«м не отличался от каштанов. Даже хлеб, обыкновенный черный хлеб с чаем впри-

бы не он, завтрак, пожалуй, К ы недостаточным. Словом, воздух и Обстановка ужо действовали.

S...- Ну-ну! — удивлялась Наташа. — Если так будем питаться полтора месяца, что ад с нами станет? Г - Так и будем, Наташа, — уверенно ' подтверждал Федор. — А что станет: поправимся, окрепнем, поздоровеем, повесе-г леем! Кроме пользы, ничего не будет, г После завтрака парусиновая крыша была I снята с лодки. Мужчины принесли три В огромные охапки сухого сена и 'уложили С его на дно. Тем временем девушки ликви-f даровали походную кухню, вымыли посуду. Все кухонные принадлежности были ^ сложены в носовой «трюм», основные за-[• ласы продуктов— в кормовой. Мягкое сено f -скрылось под новыми парусиновыми полотнищами. В «Пловучем доме» стало мягко кн чисто, пол превратился в большую по-р»ль, Ясно определились две «спальни», разделенные средней скамейкой: у кормы более широкая —- мужская и впереди поуже — женская. , — Ну, теперь с грязными ногами в дом но входить! — распорядилась Анна, -Ас мокрыми можно? — спросил Ни-холай, сидя на борту и отряхивая от воды босые ноги.

" —С мокрыми можно,—ответил Федор:—до вечера все высохнет. ;', ~ Придется и вам разуваться, дорогой

_г товарищ,.....обратился Николай к Альфре-

; ду, озабоченно рассматривавшему на берегу свои большие туристские ботинки, облепленные мокрой прибрежной глиной.

Он один все еще не решался снять обувь, тогда как все остальные как будто ( только и ждали, когда им удастся осво-I -Водиться от нее.

Есть какая-то своеобразная прелесть в этом ощущении свободы передвижения босиком около реки. Линия воды у самого берега перестает быть кордоном, за который не может перешагнуть обутый человек, а за этой границей так приятно подойти прямо по воде, к корме лодки, уткнувшейся носом в берег, ощущать прохладу, все выше обнимающую ноги, и мягкий илистый ковер на дне, щекочущий между пальцами...

Но надо уметь ходить босиком. Это уменье приобретается в детстве и потом никогда не забывается, как и искусство плавать. Тут начинает вырабатываться походка, Нога становится осторожной и любознательной: прежде чем наступить, она быстро ощупывает землю, проверяет, нет ли чего острого, и только потом принимает на себя тяжесть тела. Колючки, занозы и камни воспитывают движения, нога при ходьбе поднимается выше, выбрасывается дальше вперед—-и вот получается походка: человек шагает мягко и легко, не грохает сразу всей тяжестью тела на выставленную пятку и не шаркает по-стариковски, задевая носком за каждую мелкую

Николай, Наташа и Федор в этом отношении, можно сказать, прошли академию. В жизни каждого из них было время, когда они думали, что обувь нужно носить только зимой. Ридан с самого раннего детства приучал Анну ходить босиком. А Альфред оказался полнейшим неучем. Друзья весело издевались над ним, когда он наконец решился разуться и, размахивая ботинками, заковылял по хрящеватому . берегу.

Наконец Виклинг водворился на свое место, и «Пловучий дом» тронулся в путь, покинув гостеприимный берег первой стоянки. Федор попрежнему вел судно. Роль кормчего он решил первое время выполнять сам, бессменно, ибо видел, что поручить управление новичку небезопасно.

В самом деле, лето было засушливое, река обмелела, то и дело попадались стремительные перекаты, по которым лодка неслась со скоростью до четырех метров в секунду. Огромные камни, обросшие свет-лозеленой тиной, как какие-то подводные существа, угрожающе проскальзывали мимо, почти у самой поверхности воды, Нужно было уметь во-время заметить опасное место, уметь по характеру волны и водоворота определить, как глубоко лежит камень, в случае нужды обойти его сторо-

А лодка при такой скорости течения

плохо слушается рулевого, потому что она почта 'не движется относительно воды. Весла подняты и неподвижны: было бы опасно еще ускорять движение.

Но вот кончается перекат, река становится шире, дно исчезает в зеленоватой глубине.

— Полный вперед! — командует капитан, и весла послушно опускаются в воду.

На веслах — Николай и Альфред. Девушки отдыхают после стряпни. Анна ле-жнт на носу, низко склонившись над прозрачной водой, и с напряженным интересом разглядывает подводный мир, быстро скользящий под ней. Приятно кружится голова от этого, и, если смотреть прямо вниз, кажется, что летишь с невероятной быстротой над неведомым миром, как во сне...

Федор установил порядок: двое отдыхают, двое гребут. Через каждые полчаса один из отдыхающих сменяет одного из гребцов.

Все время меняется обстановка. Река,как змея, извивается между грядами гор, то сжимается ими в узких ущельях, и причудливые скалы нависают тогда над самым ее руслом, грозя свалиться на притихших путешественников, то разливается в плоских луговых долинах, разбрасывая чистые струи по песчаным отмелям.

Незаметно подкрадывается вечер. Снова начинаются поиски стоянки. А работы еще не мало: нужно нарубить топлива для костра, приготовить обед, потом окончательно устроить постели, натянуть брезентовую крышу.

Наконец все сделано. Теплый вечер сменяется прохладной ночью, Лодка стоит у берега, на мели, подальше от главной струи, чтобы случайный обрывок плота, разбившегося где-нибудь в верховьях о камни, не налетел и не сорвал ее с якоря. На берегу еще курятся головешки угасающего костра, поблескивают вспыхивающие светляки искр.

Усталые путешественники укрываются потеплее и засыпают здоровым, крепким сном, ощущая блаженство отдыха и приятный гуд в мускулах, опьяненных движением.

Первые два-три дня путешествия Николай переживал, как сон. После напряженкой умственной жизни в течение многих лет вся теперешняя обстановка казалась ему нереальной. На лице его то и дело появлялась легкая, несколько растерянная улыбка.

Николай столкнул лодку и сам вскочил на нос. Путешествие началось...

Я Я