Техника - молодёжи 1977-02, страница 37

Стихотворения номера

Несколько лет назад литературное объединение автомобильного завода имени И. А. Лихачева выпускало небольшими тиражами сборники произведений своих участников. В одной из таких книжечек появилось стихотворение инженера ЗИЛа Игоря Шарова с коротким и темпераментным названием «Хочу!».

Вдохновенные и несколько разбросанные строки этого стихотворения очень хорошо соотносятся с характером Шарова. Вот так же и он всю свою короткую жизнь хотел всего, и не просто хотел, а становился активным участником самых разных жизненных деяний.

На ЗИЛе Игоря Григорьевича узнали, во-первых, как изобретателя. Он пришел сюда молодым инженером и сразу же стал придумывать. Придумал хитроумный автомат, собирающий велосипедное колесо без участия рук человека. Спроектировал особо удобное рабочее место конструктора. Изобретал он всю жизнь. Возглавляя конструкторское бюро экспериментального цеха ЗИЛа, проектировал испытательные стенды, благодаря которым быстрее и точнее стали определять качество грузовиков.

«Когда вы только успеваете?» — удивлялись товарищи по работе, знакомясь с его идеей. А он успевал не только это. По вечерам музицировал, сидя за роялем, и из-под его рук вышли прекрасные фортепьянные этю-

j ды — они высоко оценивались строгими профессионалами. Летние отпуска Игорь проводил в дальних и ближних концах нашей Родины и на пленэре писал полные любовью к природе пейзажи, рисовал портреты — своеобразные и точные. Впро-

(

I ИГОРЬ ШАРОВ

)

Хочу

Тормоша изнеженную лень, Жизнь хочу как следует взъерошить, Чтобы в сердце каждый новый день Отзывался чем-нибудь хорошим. Чтобы — в путь! И не стоять в пути, Чтобы зарябили километры, Чтобы выгнуть вмятину груди Парусом, напруженным от ветра. В нашем небе гор остроконечье Взгляд уводит в солнечный простор. Я б хотел душою человечьей Вровень быть с хребтами этих гор. Но пускай — не быть, Остаться слабым. Если плечи гор не по плечу — Быть в горе пусть камешком хотя бы Я хочу. Черт знает как хочу1 И в любви хочу я без уловок: Чтобы сердце вывернуть — смотри1 Чтобы у трамвайных остановок До утра слепили фонари. Чтобы слух ничей не надрывая, Не в слезах, не звездами бы я, А числом пропущенных трамваев Измерял всю радость бытия.

)

Пальцы умеют горло стискивать. Переплетаться болью тоски.

«жизнь

ХОЧУ КАК СЛЕДУЕТ ВЗЪЕРОШИТЬ...»

Памяти Игоря ШАРОВА, члена редакционной коллегии журнала ,,Техника—молод ежи"

чем, обо всех многочисленных талантах этого удивительного человека говорить бесполезно: легче назвать те отрасли всякого рода знаний, к которым он не прикоснулся! Увлекался шахматами, в качестве конферансье вел выпуски устного заводского журнала «Радуга», занимался плаванием, лыжами, теннисом... И придумал вызвавшую интерес у серьезных ученых физическую теорию, способную объяснить природу гравитации (о

Могут наглеть — по карманам

рыскать. Гладить ребенка. Гнуть пятаки. В клещи хватать на прокатном

стане

Лент извивы огненно-злые, И на окно в запотевшем стакане Робко ставить цветы полевые.

Мамина чашки

Нет, я не родился в рубашке. А началось все с маминой чашки... Помнится, мне влетело отчаянно. Чайная чашка разбилась нечаянно. Чашки, известное дело, бьются, Остаются блюдца. По голубому блюдцу горошины Брошены.

Позже, шагая с березками босыми, Я повстречался с русыми косами. По голубому платью горошины Брошены.

Помнится, застучали отчаянно

Наши сердца,

Но, дав мне слово,

Вышла замуж она нечаянно

За другого. Да, за другого.

Сердца разбиваются, чашки

бьются —

Остаются блюдца.

И на щеках остаются, непрошены, Солоноватые чуть горошины Нет, я не родился в рубашке... А началось все с маминой чашки.

ней было рассказано на страницах «ТМ»).

Я познакомился с Игорем Шаровым в литобъединении ЗИЛа, в работе которого некоторое время участвовал. И для меня в нем главной была его поэтическая деятельность. Он был настоящим поэтом, хотя писал по большей части короткие, двух-четырехстрочные миниатюры. Впрочем, тут не к месту это мое «хотя» — ведь сам я пишу двух- и четырехстишия и отлично знаю, что это совсем непростое дело. Право, сочинить какой-нибудь пустячок, вроде «Здороваясь за ручку, имел в виду заручку», «Подумай о своей рубашке», — сказала клякса промокашке», «Едва наскреб на небоскреб!» (о «нищем» миллионере), труднее, чем нарифмовать длинную тягомотину, которую у нас порою почему-то зовут стихами или даже поэмами!

Я запомнил Игоря молодым, кудрявым, быстроглазым, с легкой походкой, легким и светлым характером, удивительно умелыми руками. Он мог построить сыну необычную книжную полку, отремонтировать квартиру, починить часы или настроить пианино. Он ненавидел всякое безделье, равнодушие, холодную расчетливость, хотя точный расчет изобретателя был его сущностью. В его стихах был гнев, хоть в общем-то они всегда были добрыми и оптимистическими.

Как-то Игорь Шаров с грустью сказал, что он неудачник, потому что за все берется и не способен остановиться на чем-то одном. А л думаю, это прекрасная черта — сеять в жизни разные цветы, чтобы оставить J4X людям!

АЛЕКСЕЙ МАРКОВ

Из коротких стихов

Муза

Не торопясь к поэту вновь, Сперва бы, муза, ты сравнила Анализ крови на чернила С анализом чернил на кровь.

*

О честности твердить любя, Умей обкрадывать себя

В научном мире

На то, что дважды два — четыре, В научном мире смотрят шире.

Приметы времени

Ищут все поэты Времени приметы. А у них на темени — Все приметы времени!

В мире гвоздей

И молоток и клещи По-разному глядят на вещи. А каково-то нам, Гвоздям?!

3*

35