Техника - молодёжи 1980-11, страница 32

С МАРКОЙ «НК» ^ЛАЗ"""™

Штрихи к портрету академика Н. Д. Кузнецова

Осенью 1932 года в кабинете секретаря ЦК ВЛКСМ Александра Косарева собралось несколько парней и девушек.

— Товарищи! — поднялся Косарев. — Вы знаете, что комсомол принимает шефство над Красным воздушным флотом. В ряды РККА вливаются тысячи лучших комсомольцев. Вас Центральный Комитет утвердил кандидатами в авиашколы.

Затем секретарь ЦК объявил каждому из присутствующих, в какое училище ехать.

Наконец он остановил взгляд на высоком, плечистом, красивом парне.

— Так, Николай Кузнецов, внештатный инструктор ЦК комсомола. Слесарь-сборщик авиамоторного завода имени Фрунзе, студент-вечерник третьего курса авиатехникума. Ну, Коля, тебя мы решили направить в академию Жуковского.

В приемной комиссии Кузнецов даже растерялся: много народа. Пожалуй, половина свои: комсомольцы и комсомолки (тогда в академию принимали и девушек). Зато остальные — командиры, причем в очень высоких чинах. Коля даже заметил несколько человек с тремя и четырьмя ромбами в петлицах. А конкурс более четырех человек на место. И все-таки Кузнецов, с успехом сдав экзамены, поступил на первый курс и уже на втором изобрел подогреватель для запуска двигателя на морозе. Все сессии Кузнецов сдавал только на пятерки, при этом, научившись водить самолет, получил удостоверение пилота и тут же занялся парашютом. Дело в том, что Николай хотел быть летчиком-инженером.

При защите дипломного проекта Государственная экзаменационная комиссия присвоила ему диплом с отличием и рекомендовала оставить талантливого специалиста на кафедре для дальнейшей научной работы.

В аспирантуре Кузнецов попал к знаменитому советскому механику, ученику Н. Е. Жуковского, академику Л. С. Лейбензону. Так будущий академик волею судьбы ока-аался в числе ученых, принадлежа* щих ко второму поколению школы «отца русской авиации».

Кандидатская диссертация Кузнецова была посвящена проблеме,

имевшей в то время огромное прикладное значение. Дело в том, что «прочнисты» при всех динамических расчетах двигателя внутреннего сгорания исходили из того, что опоры коленвала, невзирая на нагрузки, жестко зафиксированы, и их подшипники не перемещаются.

Кузнецов же вместе с Лейбензо-ном впервые в мире высказал «еретическое» предположение, что опоры коленвала перемещаются. А коль так» то сразу же меняется привыч* ная схема распределения усилий во всем моторе. Больше того — комсомолец всего с тремя «кубарями» в петлицах теоретически обосновал новую методику расчета двигателей на прочность и экспериментально, в лаборатории подтвердил ее справедливость.

4 апреля 1941 года состоялась защита диссертации. Кузнецов стал кандидатом наук, хотя его руководитель и оппоненты считали Николая достойным докторской степени. До начала Великой Отечественной войны оставалось меньше двух месяцев...

22 июня 1941 года Кузнецов помчался в академию подавать рапорт, чтобы его немедленно отправили на фронт. И наткнулся на отказ: академия резко расширяла прием слушателей, преподаватели нужны здесь, а не на фронте и... перспективным ученым рисковать нецелесообразно. Но Кузнецов был упрям и бомбардировал командование рапортами, пока не добился своего.

1942 год. Майор Николай Кузнецов служил старшим инженером истребительной авиадивизии на Северо-Западном фроцте, пока из Москвы не пришла таинственная шифровка: Кузнецова вызывали в Центральный Комитет партии. Там его и других выпускников академии Жуковского, которых также отозвали с фронта, принял один из секретарей ЦК. Так подполковник Кузнецов, отныне парторг ЦК, получил назначение в ОКБ известного советского конструктора В. Я. Климова.

Климовцы пытались форсировать 1100-сильный мотор ВК-105 пф. Буква «п» в его названии означала «пушечный»: впервые в истории военной авиации Климов поместил в развале блока цилиндров пушку, выведя ее ствол через винт. Эти двигатели ставились на известные

истребители Як-1, а потребность фронта в них была исключительно велика. Однако с форсированием двигателей дела шли неважно — их детали не выдерживали возрастающих напряжений и ломались. А упрочнять их, наращивая вес, было нежелательно, ведь Яки считались самыми легкими машинами. Очевидно, в этом случае требовался особо точный метод расчета, именно тот, который Кузнецов уже разработал в своей диссертации.

Но как выступать с революционной теоретической методикой в ОКБ с установившимися традициями? Помог случай. С мотором произошла очередная неприятность — стали лопаться шпильки крепления опор коленвала. Кузнецов, пользуясь своей методикой, быстренько сделал расчет, увидел то, что не осознали конструкторы, и предложил изменить устройство шпильки. Попробовали, и все получилось как надо. Так парторг стал первым замом главного. Началась конструкторская карьера молодого ученого. Вскоре после Победы Климов переехал в другой город, и ОКБ возглавил Кузнецов.

То было трудное для авиации время — время перехода от поршневых самолетов к реактивным. И для того чтобы сделать этот этап менее долгим, Центральный Комитет партии разработал дальновидную программу. Прежде всего следовало быстро освоить опыт немецких специалистов, создавших в последние годы войны реактивные двигатели ЮМО-ООЗ и БМВ-004, и начать их производство, чтобы наши летчики научились пилотировать реактивные машины. Затем предстояло закупить лицензии на лучшие тогда английские моторы «Нин» и «Дервент» и наладить их выпуск. И наконец, поручить определенным ОКБ создание мощных оригинальных отечественных реактивных моторов. Предприятию, которым руководил Кузнецов, выпало освоение трофейной техники. Занимаясь ею, Кузнецов начал углубленно изучать термодинамику, конструкцию газовых турбин и компрессоров.

...Многим памятен воздушный парад в Тушине в честь Дня авиации в 1947 году, когда над аэродромом пронеслись реактивные Яки и МиГи. Так вот, на них работали моторы, которые осваивал главный конструктор Николай Кузнецов.

30