Техника - молодёжи 1984-06, страница 58

Вольтер (Мари Франсуа Аруэ).

1694

держали не только результаты испытаний, но и заверения при первой возможности применить танки в деле. Не исключено, что какое-то количество построенных танков Вольтера даже участвовало в переходах русской армии, но применить их в эту кампанию, увы, не представилось возможным! Танки Вольтера были рассчитаны лишь на равнинную местность и согласно оценке экспертов могли быт1> эффективными исключительно в борьбе с «правильным войском». Ijo турки избегали встреч с русской армией в открытой местности, то есть там, где с успехом можно было применить танки. '

А затем в отношениях между Вольтером н Екатериной наступило похолодание. Императрице надоело разыгрывать просвещенную монархиню; Вольтер, замети^ это, с грустью писал ей: «Когда августейшая Екатерина говорит речь, это красноречивее, патетичнее и лучше изобретенных мною танков» (август 1773 г.).

В последующие годы Екатерина уже не была столь аккуратной и предупредительной в переписке («С прискорбием вижу, что не отвечала на четыре Ваших письма...»); Вольтер же наконец понял, что имеет дело с довольно двуличной особой. В этом плане любопытны его последние, полные сарказма письма, написанные уже после заключения мира с Турцией.

Вольтер — Екатерине. Ф е р н е, 9 августа 1774 г.

«Государыня, положительно я лишился милостей при Вашем дворе... К моей старости у Вас нет ни малейшего внимания; пусть бы Ваше величество были еще французской

Таи, по мнению Л. Михайлова, мог выглядеть «тани Вольтера».

кокеткой, но каким образом могли сделаться непостоянной Вы, государыня?..»

В приведенной здесь (частично и весьма фрагментарно) переписке есть одна любопытная деталь: Вольтер ни разу не назвал имени изобретателя танка. Екатерина, даже после получения чертежей, также не называет автора проекта. Едва ли это простая забывчивость со стороны Вольтера, особенно если принять в расчет, что он обожал мистификации. Невольно напрашивается мысль, что изобретателем танка был... сам Вольтер (хотя чуть ли не в каждом письме он особо -подчеркивает, что он в данном вопросе не специалист).

Между тем военное дело входило в круг интересов Вольтера и он неплохо в нем разбирался. Некоторые его книги, посвященные воинскому искусству, были переведены на русский язык еще при Екатерине. Обладал он неплохими познаниями и в точных науках: в 1735 году даже состязался с Леонардом Эйлером в решении труднейшей геометрической задачи, предложенной Парижской академией наук. Хотя Эйлер победил, работа Вольтера была удостоена весьма почетного отзыва и изрядно способствовала его славе.

Вольтер любил повторять: «Успех науки — дело времени и смелости ума». Он верил в технический прогресс н считал, что введение новых изобретений есть главнейшее из человеческих дел.

Прожив несколько лет в Англии, он видел и ткацкие станки, и паровые машины Ньюкомена, работавшие на корнуэльских оловянных рудниках. Уже в 60-е годы XVIII столетия согласно документальным данным в Европе трудилось несколько сот таких паровых машин. Одна из них проработала в Англии до 1934 года, после чего ее отправили на заслуженный отдых — в музей. Французский военный инженер Никола-Жозеф Кюньо (1725—1804) построил три паровых автомобиля, один из которых (1771) предназначался для транспортировки пушек. В России почти в это же время работали талантливые механики-самоучки, такие, как Иван Кулибин (1735—1818).

Следрвательно, разрабатывая идею боевого танка, Вольтер действовал вполне в духе своего времени. И не исключено, что еще будут обнаружены новые документы и чертежи танка, как были найдены 90 писем Вольтера, о которых уже шла речь. И тогда нам представится возможность судить о загадочных танках Вольтера более конкретно. История умеет быть поучительной!

чрлмии пкн

56

Что же, собственно, он предлагал?

ИГОРЬ ШМЕЛЕВ, инженер

Сразу оговоримся, что Вольтер никоим образом не был, да и не мог быть изобретателем танюов, каким он назван во французском журнале «Мегсиге de France». Да и Л. Михайлов не настаивает на этом положении. И правильно делает. Поскольку Вольтер действительно неплохо разбирался в военной технике, ему, безусловно, были известны многочисленные (существовавшие на самом деле или только в проектах) боевые машины. Вспомним прежде всего боевые колесницы, применявшиеся ассирийцами еще за два тысячелетия до нашей ары: их изобретение приписывается царю Нину. После ассирийцев колесницами пользовались египтяне, персы, иудеи, карфагеняне, римляне, бритты. О них писал и китайский полководец Сунь Цзы (VI век до н. э.). При желании все эти экипажи можно считать предшественниками танков. С равным основанием можно назвать ими и боевых слонов, да и одетых в латы средневековых рыцарей (могучих коней которых тоже защищала стальная броня)...

В то самое время, когда французский «Мегсиге de France» навязывал Вольтеру роль изобретателя танков, в журнале «The American Mechanist» появилась гораздо более осторожная и объективная статья, называвшаяся «Предшественник танка». Ее автор обстоятельно перечисляет многочисленны® проекты боевых машин, в большинстве своем оставшиеся нереализованными. Например, в 1395 году некий Конрад Кейзер предложил боевую колесницу, вооруженную пиками и пушками. В 1420 году проект большой военной колесницы выдвинул Фонтана. Годом позже Арчинджер спроектировал боевую колесницу, рассчитанную на экипаж в 100 человек. В 1456 году шотландцы в бою с англичанами пытались использовать несколько повозок — их тащили две лошади, а экипаж состоял из восьми стрелков. Великий Леонардо да