Техника - молодёжи 1988-03, страница 10

'К 125-ЛЕТИЮ В. И. ВЕРНАДСКОГО-

Пророк в своем

Вся научная общественность планеты отмечает 125-летие со дня рождения академика Владимира Ивановича Вернадского (1863—1945).

Это, безусловно, один из крупнейших ученых и мыслителей XX века. Блестящий минералог, кристаллограф, геолог, химик. Создатель геохимии и биогеохимии. Ему принадлежат серьезные труды по гидрогеологии, космической химии, сравнительной планетологии. Он провел первые в России поиски месторождений радиоактивных элементов, а также выдвинул проблему определения возраста пород по содержанию в них радиоактивных изотопов.

Вернадский — видный организатор науки. По его инициативе (и во главе с ним) при Академии наук была создана Комиссия по изучению естественных производительных сил России (КЕПС), которая и сегодня проводит большую работу по изучению и охране природных ресурсов страны.

В 1922 году Вернадский основал Государственный радиевый институт. В 1926 году — Комиссию по истории знаний АН СССР (из нее вырос Институт истории естествознания и техники АН СССР). В 1927 году основал Отдел живого вещества при Академии наук СССР, преобразованный впоследствии в Биогеохимическую лабораторию (ныне Институт геохимии и аналитической химии АН СССР имени В. И. Вернадского).

Детище Вернадского и Комитет по метеоритам (КМЕТ) АН СССР. Мало кто знает, что Владимир Иванович имеет прямое отношение к поискам Тунгусского метеорита. Экспедиция 1921 года была возглавлена его учеником J1. А. Куликом. В 30-х годах Вернадский организовывает еще две экспедиции к месту падения космического пришельца...

Особое значение имеет философское наследие Вернадского. Оно еще до конца не изучено. Мы только начинаем приходить к глубокому пониманию учения о биосфере и ноосфере. Понять его — значит осознать, какую роль играет разум во Вселенной. То есть решить наконец, в чем смысл существования человечества.

К учению о сфере разума (ноосфере) процесс формирования которой, по его убеждению, уже происходит на нашей планете, Вернадский шел всю жизнь. Первопубликации работ ученого, подготовленные историком Геннадием Петровичем Аксеновым и хранителем кабинета-музея В. И. Вернадского Валентиной Сергеевной Неаполитанской, относятся к ранним периодам творчества Владимира Ивановича и позволят читателю в какой-то степени проследить путь зарождения его философских идей.

Из путевого дневника

(Июль 1884 г.)

Первый из публикуемых нами текстов Вернадского—небольшая запись из путевого дневника, который он вел во время путешествия по Волге в июле — августе 1884 года. Василий Васильевич Докучаев пригласил студента Вернадского, перешедшего на четвертый курс Петербургского университета, в свою Нижегородскую почвенную экспедицию. Впечатления и размышления 21-летний юноша заносил

Из письма к В. В. Водовозову

Письмо к В. В. Водовозову написано за границей, в 1В88 году. Вернадский был командирован на два года Петербургским университетом для прохождения практики по минералогии и кристаллографии в лабораториях Европы.

Письмо, которое продолжает споры давних приятелей, позволяет нам увидеть ростки будущих философских

Твое письмо застало меня в Англии, где я пробыл около месяца...

...Я думаю, что народная, массовая жизнь представляет из себя нечто особенное, сильное, могучее. Масса народ ная обладает известной возможностью вырабатывать известные знания, понимать явления - она, как целое и живое, обладает своей сильной и чудной поэзией, своими законами, обычаями и своими знаниями; я думаю, что она обладает и еще одним качеством — что она дает счастье отдельным лнцам, которые живут с ней неразрывно. Я не могу точно определить и даже хорошо объяснить себе, почему достигается этим счастье, почему несомненно является и чувство связи, и какое-то сознание цели у людей, которые более или менее вполне проникаются народной, массовой жизнью. Я вовсе не поклонник их идиллических теорий первобытного счастья, золотой жизни диких народов. и я вовсе не вижу надобности во всем и всюду идеализировать крестьянина и не считаю, что вся «правда» более или менее известна крестьяи-

цсльная, глубокая жизнь в крестьянстве, я сознаю, что в народных массах

в тетрадь. В этом отрывке мы видим еще робкую попытку осознать роль разума в общем строе природы.

Разум человека развился постепенно, и мы можем, или вернее, могли бы проследить это развитие, изучая его состояние в разных группах животного царства и у разных народов. Есть, однако, многое, общее большинству людей, есть такие выводы, которые будут приняты необходимыми всем людям, и это составляет наш разум. Но мы изучаем. только отношение природы и ее части человека и потому можем из знания только делать наведение на substantia природы и человека. Это знание достигается вообще той частью че-

бессознательно идет работа, благодаря которой вырабатывается что-то новое,

что приведет к неведомым, неизвестным результатам. Самос важное и самое глубокое, что есть в этой выработке новых идеалов народными массами,— это то, что идеал вырабатывается жизнью. Как долго идет и шла такая работа — я не знаю; я еще не понимаю и того, каким образом она происходит, но для меня несомненно, что она происходит совокупной работой отдельных единиц. И вот этой работой вырабатываются формы поэзин такой несравнимой, чудной; вот этой работой достигается известное общественное знание, выражающееся в иных законах, в иных обычаях, в иных идеалах; вырабатывается понятие красоты и многие другие, которые и нами принимаются...

И в самом деле, на чем основано наше убеждение, что есть только один путь познания? Отчего мы можем узна-

ток. которые делаются отдельными людьми и которые направляются другими людьми? Если мы вдумаемся в это, то увидим, что у нас нет никаких данных для этого или все эти данные вроде Circulus vitiosus'a (порочного круга).

То, что выработано народною

прекрасным, могучим и в то же время

чувствую себя в силах освободиться от этого, и лаже является таким сросшимся со всем существом моим, что я не чувствую желания сбросить эти оковы — мие даже кажется иногда, что это массовое познание является остовом всего моего ума и что я могу только добиться чего-нибудь, когда исхожу и опираюсь на это, массами познанное. Я вижу, с другой стороны, что счастье может даваться живущим в массовой мыс-