Техника - молодёжи 1995-09, страница 30

А Н Д Е Р Г Р А У Н Д

Госкомитета по оборонной технике, на котором решился вопрос о создании быстроходной противолодочной ракеты.

Чтобы как можно больше повысить эффективность ее применения, она должна была доставляться к месту боевых действий скоростным носителем — самолетом или вертолетом. Их возможности в этом отношении требовалось тщательно изучить, поэтому я и мои коллеги оказались вскоре в частях противолодочной авиации. В то время в ней широко применялись два типа самолетов — Ил-38 и Ту-142. Они были снабжены гидроакустическими буями с большой дальностью действия, и едва лишь возникало подозрение, что в каком-то районе океана барражирует ПЛ противника, самолет должен был быстро достичь этого района, сбросить буи и, уточнив положение ПЛ, поразить ее нашей ракетой. Так у нас появился новый заказчик — Управление опытного строительства авиационной техники (УОСАТ ВМФ, затем УОСАТ ВМС).

После преодоления бюрократических процедур в 1960 г. вышло постановление правительства о средствах противолодочной обороны, подписанное Н.С.Хрущевым. В нем для продолжения нашей работы был определен новый круг исполнителей. По ракете — ГКСБ-47, по системе управления ракетой — ЦНИИ-173. Главным конструктором ГКСБ-47 был назначен С.С.Бережков, его заместителем по управлению — я, заместителем по конструкции — А.А.Отма-хов. Должность главного конструктора ЦНИИ-173 получил доктор технических наук Я.И.Рубинович, авторитетный и уважаемый в министерстве специалист.

Определив цели и задачи, мы в декабре 1960 г. приступили к опытно-конструкторской работе. Заместителем к себе я пригласил Д.В.Хаминова из НИИ-88, абсолютно авторитетного и абсолютно скромного человека, с которым в свое время учился в университете. Кроме того, из НИИ-1 в новое КБ вместе со мной перешли уже упоминавшиеся Б.Гуськов, Д.Тонконогов, Г.Грудинин, В.Новиков. Была и группа молодых ученых из МГУ — В.Буров, Н.Степанова, В.Шмальгаузен, Р.Стратонович, Ю.Романовский. Они работали по договору, и это сотрудничество оказалось очень полезным. Бывшие подопечные профессоров С.П. Стрелкова и С.Н. Ржевкина не только помогли нам решить нашу задачу, но защитили несколько диссертаций и написали (под редакцией проф. Стрелкова и моей) монографию "Шумы подводных ракет", А В.Буров стал впоследствии лауреатом Государственной премии СССР.

Дело, таким образом, закипело, особенно в отделе А.Отмахова. Была спроектирована ракета АПР-1 (авиационная противолодочная ракета первая). Мы довольно быстро разработали и выдали ЦНИИ-173 задание на акустическую головку самонаведения и систему управления ракетой. Правда, здесь сложностей оказалось побольше, и работа начала стопориться. Министр С.А. Зверев решил, что для пользы дела необходимо меня и большую часть отдела перевести в ЦНИИ-173, что и было сделано в 1962 г. При этом я был назначен заместителем главного конструктора по акустической головке самонаведения.

Директором ЦНИИ-173 (теперь ЦНИИ автоматики и гидравлики) тогда был И.И.Пого-жев — один из авторитетнейших руководителей Министерства оборонной промышленности, горячий сторонник новых идей и решений. При его поддержке и по моей инициативе в институт пришло пополнение — молодые специалисты из МГУ и МФТИ — Л.И.Ларионова, Н.М.Чернышева, Э.Л.Полякова, Н.А.Махмудов и др. Они быстро освоились и внесли весомый вклад в решение проблемы.

Вскоре заменили главного конструктора ракеты С.С.Бережкова. Главным стал А.И.Зарубин, уже прошедший хорошую школу в головном ракетном КБ "Южное" у знаменитого М.К.Янгеля и В.Ф.Уткина. Эта замена была оправданной и принесла свои результаты.

Первые подводные самонаводящиеся ракеты — первые неожиданные проблемы. Казалось, мы преодолели главное — сняли шумовую помеху от двигателя, но когда ракета наконец пошла, выяснилось, что гидрофоны забиты шумами. Они, оказалось, проходили по металлическим корпусам двигателя и ракеты прямо к чувствительным мембранам. Акустические фильтры, установленные в конструкции, были малоэффективны. Пришлось всю акустическую головку залить пенополиуретаном, а гидрофоны целиком погрузить в него. Акустический контакт с водой обеспечивался звукопрозрач-ной резиной, вплотную примыкавшей к рабочей поверхности гидрофона. И эта конструкция должна была работать при давлении в 50 атм., т.е. на глубине 500 м! И, представьте, работала!

Но скоро нам стали мешать шумы обтекающей воды. Казалось естественным: эта помеха обусловлена сопротивлением, которое ракета испытывает в воде. Уменьшим сопротивление — и проблема решится. Сделали новую ракету — остроносую, но шум обтекания только возрос.

Пришлось снова вспомнить, что мы — физики. Опять засели за уравнения — уравнения обтекания тел потоком жидкости. Расчеты показали: акустическую головку надо делать не остроносой, а, наоборот, тупой, близкой к сфере — это казалось парадоксом. Но именно такое решение было в конце концов признано единственным и верным.

Тем временем в работу включился Научно-исследовательский инженерный институт, который раньше делал только акустический неконтактный двигатель. Теперь он при помощи В.Бурова разработал корреляционный автомат наведения — КАН; помог нам и другой НИИ — радиотехнической аппаратуры, где возник крупный отдел под руководством талантливого молодого инженера Ю.Важнова, переведенного туда из ЦНИИ-173.

Походя была решена и еще одна важная вспомогательная задача. К моменту, когда наша ракета научилась находить и поражать цели, оказалось, что их-то у нас и нет. То есть были, конечно, ПЛ, предназначенные для испытания торпед, но прямое попадание в них скоростной ракеты (разумеется, без боевого заряда) могло привести к тяжелой аварии, даже к катастрофе.

Стали делать специальную особо прочную испытательную ПЛ, но срок ее строительства затянулся, а мы не могли ждать. Пришлось самим разрабатывать не имеющий аналогов акустический имитатор ПЛ, который создавал акустическое поле, по спектральным и корреляционным характеристикам весьма близкое к полю ПЛ.

Эта самостоятельная, оригинальная и важная задача была выполнена под руководством Д.В.Хаминова.

В 1970 г. мы закончили государственные испытания АПР-1. Ее приняли на вооружение, и она верой и правдой служила полтора десятилетия, когда на смену ей пришли ракеты следующего поколения. Впоследствии АПР-1 продали в некоторые страны, но, насколько известно, ни в США, ни где-либо еще она так и не была воспроизведена, США аналогичную задачу поражения быстроходных атомных ПЛ могут решить только с помощью ядерного заряда, а ведь применение его означает не что иное, как начало атомной войны. ■

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 9' 9 5

—ВД—

Нерез несколько минут мы наткну-

шение под ногами. Здесь была куча грязи особенно густой, и, видимо, под грязью было что-то навалено... В одном из таких заносов мне удалось рассмотреть до половины занесенный илом труп громадного дога. Особенно трудно было пробираться через последний занос перед выходом к Трубной площади, где ожидала нас лестница. Здесь грязь была особенно густа, и что-то все время скользило под ногами. Об этом боязно было думать.

А Федю все-таки прорвало:

— Верно говорю: по людям ходим.

Я промолчал. Смотрел вверх, где сквозь железную решетку сияло голубое небо. Еще пролет, и нас ждут уже открытая решетка и лестница, ведущая на волю.

"Москва и москвичи"

...длинные и разветвленные, уходящие на десятки и сотни метров вглубь лабиринты, беспросветно темные и полные мелких ужасов, неведомых тем, кто живет наверху. Чуть ли не под каждым домом старой постройки — "комарники", застойные болота с очень грязной водой, круглый год кишащие личинками и куколками комаров и часто недоступные для работников санэпидслужбы. Кроме комаров, там плодится в несметных количествах всякая другая живность — рождается, живет, умирает, разлагается, покрывается плесенью. Постепенно из скоплений крошечных трупиков формируются "плеснюки" — шары и эллипсоиды, окутанные как бы толстым слоем белой ваты, достигающие в поперечнике метра, а то и двух. Прикоснешься невзначай к одному из них — и он взорвется, распространяя ядовитые брызги и невыносимый смрад.

Иногда встречаются "мешки" — безобидные комья слизи, аморфные, студенистые и неприятно холодные на ощупь, слабо флюоресцирующие во тьме. Споткнувшись о "чертяку", можно на всю жизнь остаться заикой, хотя ничего опасного в них нет — это всего-навсего покрытые слоем извести трупы животных. Скачущие тени, отбрасываемые ими в неверном свете фонарей, пугают почти так же, как призраки-"прозрачни-ки" — не столько видимые, сколько угадываемые легкие колебания нагретого воздуха...

Этим "чудесам" нет имени ни в одном языке: названия, приведенные здесь, придумали люди, явившиеся сюда сверху за новыми знаниями и неизведанными ощущениями. Но о них чуть позже. А теперь — о других людях, временно или постоянно живущих... нет, ОБИТАЮЩИХ

Вдали, откуда-то из преисподней, послышались неясные, глухие голоса. Они звучали так, как будто люди говорили, зажав рот руками. Мы слышали эхо этих голосов. Чувствовалось, что мы не одни в этом подземелье, что есть еще живые существа, живые люди.

"Москва и москвичи"