Юный техник 1981-02, страница 54

ние, когда хочется плюнуть на все и уехать к теплу, солнцу, где люди в эту пору уже гуляют в одних костюмах.

Когда комсорг вошел в балок, так называли здесь деревянные вагончики, Ниязов и Антон все еще валялись на постелях. Рядом стояли упакованные чемоданы.

— Максим...

— Нет! — Ниязова будто сбросило с койки. — Пять лет по Северу мотаюсь, сюда с Вилюя приехал. Хватит! Хватит зимой слюни морозить, а летом комаров собой кормить.

Кротов пожал плечами, перевел взгляд на Антона.

— Меня к вам бригада послала. Трудно у нас... Очень... А-а, да что с вами говорить! Только вот тебе, Антошка, я напоследок чего скажу: это твое право, уезжать или нет, да только простишь ли ты себе это. Подумай. С Максимом все ясно. Он как перекати-поле. А у тебя вся жизнь впереди. — Он круто развернулся и, не попрощавшись, вышел из вагончика.

Комсорг шел по поселку, машинально здоровался с кем-то, заставляя себя выкинуть из головы и Антона и Максима, стал думать о себе.

Пожалуй, не каждому дано быть где-то первым... Лично он свою судьбу сам себе выбрал. Как-то еще на Новосибирской ГЭС, куда он пошел работать сразу после школы, услышал разговор двух гидростроителей. В общем-то это был спор — спор о том, сколько ГЭС может построить за свою жизнь человек." Оказалось — три. Три ГЭС, если он придет на стройку с первым отрядом, и, когда турбины начнут давать энергию, переедет на следующую. И еще это был спор о возможностях человека. О том, способен ли он снова и снова менять насиженное место с благоустроенной квартирой и домашним уютом на первые колышки в тайге, палатки, балкй, где койки в два яруса, а места хватает едва-едва раздеться. Вот тогда-то и дал он себе зарок построить три ГЭС. Эта его стройка — вторая.

Тогда, когда стрфил первую, пытался представить себе эту вторую ГЭС. Но даже сейчас еще не мог представить себе плотину огромной высоты, в теснине между скал. Он знал: машинный зал будет запрятан в скалу. Но какой будет эта огромная пещера, выстланная изнутри металлом и бетоном? Наверное, потрясающе красивая. И тепло там будет круглый год, не то что сейчас — минус сорок пять.

Совершенно точно он может представить себе, какой должна стать опора моста, на которой вкалывает бригада.

Кротов хорошо помнил, как начинали ее. Мороз тогда был градусов пятьдесят, не меньше, да ветер такой, что без шерстяных масок работать невозможно. И все-таки подготовили основание опоры моста для бетона, сделали прирезку опалубки в скале. Когда пришел первый самосвал с бетоном и они уложили первую бадью, ликованию бригады не было конца. И вот сейчас, когда недалеко до финиша, начала прибывать вода в реке. Мороз и вода... Мороз, туман и белый иней... На счету буквально каждый человек и каждая минута, а тут... Этот черт Антошка решил сажать картошку в теплом Крыму!..

Где-то ближе к вечеру в общежитие зашел радист и сказал, что вертолета сегодня не будет. Услышав это, Ниязов чертыхнулся и опять завалился на кровать, проклиная летчиков. Антон же, который после того, как Кротов ушел, не мог лежать спокойно, послонялся по вагончику, подбросив дров в печку-«буржуйку», сказал робко:

— Может, сходим на опору?

52