Вокруг света 1966-01, страница 38
стов, берущихся в долг, за большие деньги перевезти их через пограничные посты, едут целыми группами в поездах в сопровождении агентов фирм, подписавших с ними грабительские контракты. заколдованное кольцо На севере Португалии, по ту сторону реки Миньо, на фоне зеленого пейзажа, простирающегося до самых гор Галисии, лежат приятные на первый взгляд деревушки. Но отважиться и войти в грязные лачуги, где женщины дергают вас за полу пиджака, призывая в свидетели своей нищеты, — дело вовсе не простое. Наиболее смелые женщины сами заговаривают с вами, стоя на пороге дома и скрестив руки на впалой груди. Разговор все тот же в каждой деревне. За работу на полях женщины получают от 7 до 12 эскудо. Мужчины — от 30 до 40. С тех пор как большинство мужчин покинуло деревню и уехало во Францию, хозяева вынуждены были повысить плату оставшимся на 50 процентов. Их мало осталось. Одного из них мы видели: он смущенно рассказал, что однажды он уже дошел до границы, но потом испугался и вернулся обратно. Конечно, женщины хотят помочь своим мужьям разорвать кольцо нищеты. Но как это сделать? Одна из них расплакалась на наших глазах: хоть она ■и получает от мужа переводы из Франции, все равно не может послать в колледж Браги того из семерых ребятишек, которого сельский учитель хотел бы «двинуть дальше»... «Черные» страны — черные краски. Французский журналист Алан Мюрсье сделал эту зарисовку в Португалии. А бот что пишут его коллеги из «Франс-обсерватер», побывавшие по тому адресу, откуда португальские женщины получают письма и переводы: «В одном из предместий Парижа, Шампиньи, на бывшем пустыре живут десять тысяч португальцев в старых вагонах. Живут в фургонах без колес, в заржавелых прицепах, в лачугах из досок, кирпича, жести или просмоленного картона, в покосившихся крошечных бараках с комнатами в три-четыре квадратных метра, «меблированных» грязными ящиками, бидонами, сложенными старыми досками; в бараках, где на одной койке поочередно спят три или четыре человека. Зловоние, множество мух, мальчишки, гоняющие тряпичный мяч между кучами мусора, мужчины, женщины, дети, стоящие в очереди за водой у единственной колонки...» Сто тысяч португальцев живут в таких трущобах только в пригородах Парижа. Большинство из них приехало во Францию пять-шесть лет назад с первым наплывом эмигрантов. В Шампиньи на участке в триста квадратных метров размещается около двадцати лачуг. Как только «строительство» заканчивается, лачуги сдают внаем. Предпочтение отдается холостым. Они платят от 30 до 60 франков в месяц, и несколько человек пользуются одной и той же кроватью. Так как квартирант приезжает всегда без гроша, владельцы трущоб ссужают его деньгами. К спекуляции жильем прибавляется ростовщичество, к ростовщичеству — воровство. За сто франков эмигранте рекомендуют квартальному полицейскому комиссару, достанут вид на жительство, трудовую карточку. Так как эмигрант не знает ни слова по-французски, так как в семидесяти случаях из ста он приезжает тайно, он тем более склонен верить бывалым старожилам. За месяц он расходует весь «аванс». Каждый месяц сотни португальских крестьян переходят французскую границу. С 1960 года их число с каждым годом увеличивается (6416 — в 1961, 12 916 — в 1962, 124 781 — в 1963 году, более 300 тысяч — в 1964). Сейчас число их перевалило за полмиллиона. Едва ли четверть из них зарегистрирована префектурой полиции. Остальные живут подпольно, без документов, без работы. Чтобы сбежать от нищеты, от полицейских порядков в своей стране, они продали все, что у них было, зачастую залезли в большие долги. Все это факты только о португальцах и только во Франции. Но положение остальных эмигрантов в других странах мало чем отличается. Как писала «Монд», «если на бумаге, если согласно принятым между заинтересованными странами соглашениям, иностранные рабочие выглядят как обеспеченные «буржуа» в сравнении с теми, кто эмигрировал за океан в начале века, то на деле они настоящие пролетарии, не имеющие никакой уверенности в завтрашнем дне». опасная штука зеркало... Раз в двадцать пять лет Швейцария любуется собой в зеркале национальной выставки. Последняя выставка состоялась в Лозанне в 1964 году. Среди прочего демонстрировалось пять И вот он в начале пути: маленький, в потрепанной «гоголевской» шинели, с картонкой и чемоданом в руках, с отчаянными мыслями о будущем богатстве в голове. короткометражных документальных фильмов под общим названием «Швейцария проверяет себя». После «проверки» выяснилось следующее: 1) «Швейцария прекрасна, она процветает, все идет хорошо», 2) «В Швейцарии — 700 тысяч иностранных рабочих. Они приезжают к нам каждую весну, 36 |
