Вокруг света 1969-01, страница 22

гомесячнои охоте по европейским столицам за таинственным «мсье Иксом», главарем синдиката по производству поддельных шедев-ров.

А начальным событием послужил инцидент, случившийся 12 марта прошлого года за обшарпанным фасадом старого дома на набережной Сены. Из окон этого дома открывается чудесный вид на Пон-Нёф, Новый мост, — самый старый, несмотря на свое название, из парижских мостов. Из этого дома, из окна своей мастерской его писал Альбер Марке. Здесь же и поныне живет вдова знаменитого художника.

Человек, поднявшийся к ней по крутой лестнице несмотря на свои семьдесят лет, был антиквар; он принес показать мадам Марке картину покойного мужа. Ему передал ее для продажи один знакомый, но у антиквара вот возникли сомнения в подлинности руки метра, и он просит, не откажется ли мадам взглянуть на холст. Ну конечно же, мадам с удовольствием сделает это.

У вдовы Марке никаких сомнений нет: это фальшивка. Старый антиквар в волнении вскочил с кресла — как же так, два ведущих парижских эксперта подтвердили ее подлинность! Но мадам Марке приходит в еще большее волнение: ей уже не раз за последние годы приносили подделанные работы мужа. Она не может оставить этого без последствий и немедля передаст картину в полицию!

Так фальшивый «марке» оказался на набережной Орфевр, прославленной стараниями Симе-нона, — только не у Мэгре, а у комиссара Пуаблана.

Несколько дней спустя владелец крупной картинной галереи на левом берегу Сены получил проспект аукциона, который намечался в предместье Понтуаз. На глянцевой обложке проспекта красовалась картина Дерена «фовистского» периода, наиболее редкого и ценимого в среде коллекционеров. Для Келлермана, так зовут владельца галереи, справедливо считающегося одним из лучших специалистов по Дерену, это был шок. О такой работе художника никто раньше не знал. Наиболее вероятно, что это подделка. Да и вообще смешно: Дерен, и вдруг на провинциальной распродаже! Заглянув в каталог, Келлерман удивился пуще, чем если бы прочел там сообще

ние о прилете марсиан, — в каталоге значились для продажи Дю-фи, Вламинк и еще один Дерен!

Келлерман тут же сообщает в полицию, приглашает нескольких экспертов и отправляется в Понтуаз. Консилиум единодушен во мнении: все вышеназванное — подделки. Арестованные полотна отправились в кабинет комиссара Пуаблана.

А еще через день разгорается скандал в городском ломбарде. Некий канадец, находясь проездом через Париж, заложил там картину Матисса «Отдыхающая натурщица». К картине была присовокуплена фотокопия работы, где на обороте значилось следующее:

«Я, нижеподписавшаяся Маргарита Дитюи-Матисс, настоящим удостоверяю, что данное полотно является подлинным произведением моего отца художника Анри Матисса».

На основании этого подтверждения эксперты ломбарда выдали владельцу под залог 90 тысяч новых франков. Однако дочь Матисса, к которой обратились совершенно случайно и по другому поводу, категорически отвергла свою подпись и заявила, что подает жалобу в полицию. И жалоба и картина пополнили в управлении полиции коллекцию комиссара Пуаблана.

Проходит ровно две недели. И вновь подделка, и на сей раз уже вызвавшая международный скандал. Картина Матисса, приобретенная в Париже японским посольством для музея в Осаке, признана фальшивой!

Для объяснений был вызван комиссар Пуаблан. Однако тот, несмотря на довольно пухлое досье и уже богатое собрание подделок, ничего существенного сообщить не мог. Хотя нет, удалось установить одно: и к Марке, и в Понтуаз, и в Осаку картины поступили из одного и того же источника...

В этот самый момент на сцене появляется мистер Мидоус. Его появлению предшествовало тягостное событие, случившееся в Соединенных Штатах и уязвившее самолюбие Мидоуса. Правда, самолюбие частного лица можно излечить частной же акцией — от доноса до вендетты. Но в данном случае самолюбие м-ра Мидоуса было достоянием общественности. И вот почему.

Олгер X. Мидоус — нефтяной король в Техасе; последние три десятилетия он возглавляет «Аме-

рикен оил компани», чьих акций имеет на сумму 68 миллионов долларов — ровно по числу прожитых лет. И поскольку м-р Мидоус — король, подобный сан обязывает его иметь среди прочего картинную галерею и благотворительный фонд своего имени. 1962 год был урожайным для концерна «Америкен ойл». Его буровые вышки на глазах превращались в обелиски Фортуне. Владельцу картинной галереи случалось зарабатывать по полмиллиона долларов в день на оптовой перепродаже нефтеносных участков. В том же году м-р Мидоус подарил Южному методистскому университету 36 картин старых мастеров, купленных (также оптом) в Мадриде за 3 миллиона. В списке: Эль-Греко, Гойя, Веласкес, Ван-Эйк. Поистине королевский дар. Хотя, в сущности, — и это не секрет — стимулом для благотворительности была не только и не столько забота о развитии вкуса у техасских студентов. «Разве нести деньги в налоговое ведомство выгоднее, чем вложить их в благотворительный фонд?» — резонно спрашивает Жорж Менан в еженедельнике «Пари-матч». И не менее резонно добавляет: «Ведь процент с популярности равнозначен проценту с капитала». Но мы еще вернемся к этому разговору.

В феврале минувшего года м-р Мидоус устроил в своем пятна-дцатикомнатном доме в Далласе выставку-прощание с работами художников Парижской школы, перед тем как подарить их «фонду Мидоуса». Картин было 58; все они были закуплены в последние годы через нью-йоркского консультанта м-ра Мидоуса Фрэнка Хогена. Съехавшиеся критики, журналисты, эксперты, владельцы картинных галерей и хранители музеев разглядывали поистине удивительное собрание «редких» (по словам самых осторожных), «малоизвестных» (как говорили более компетентные) и «не числящихся ни в одном каталоге» (по утверждению самых авторитетных специалистов) полотен, акварелей, рисунков.

Парад-алле обернулся расследованием, а затем и просто конфузом. Из 58 полотен представительное собрание признало «сомнительными» 44. Еще через неделю приговор был подтвержден президиумом Американской ассоциации торговцев живописью. Заключение огласил секретарь ассоциации Ральф Колин: «Недосто

20