Вокруг света 1972-06, страница 61

тара двинулись по Атлантике, остановил меня на палубе и почти шепотом произнес:

— Пршли в машину. Покажу штукенцию — закачаетесь.

В машинном отделении, как обычно, мерно посапывала, вздыхала и причмокивала наша «старуха тройного расширения». На верстаке за машиной стояла «штукенция». Это был сделанный из двух проволочных крысоловок коридор, похожий в миниатюре на те, по которым на арену цирка выпускают львов. Пол у этого сооружения поблескивал узкими поперечными пластинками из красной меди. Рядом стоял ящик с приборами неведомого мне назначения.

— Вот! — гордо сказал третий механик. — Новейший электрокрысобойный аппарат. Устанавливается наклонно. Крыса на приманку забегает в коридорчик, замыкает лапками контакты и, убитая, скатывается в ящик. А может, так установим, чтобы она сразу за борт падала? Скажете, не высокий класс?

Я согласился.

— Но у нас рабочее напряжение всего девяносто вольт. Хватит ли?

— Предусмотрено! — воскликнул третий механик. — Тут в ящике катушка Румкорфа и конденсаторы. Алеша из своей радиорубки все_. лишнее отдал и сам смонтировал. Может, испытаете пальчиком, какой удар получается? Искра похлеще, чем из автомобильного магнето. Меня шибануло, так еле на ногах устоял. А крыса всего-то полкило весит. В полтораста раз меньше меня.

На пробу, устроенную у второго трюмного люка, сбежались все свободные от вахты. Спустился из своей каюты и капитан. Матросы бегом принесли две крысоловки с ночным уловом.

— Включено! — закричал третий мех. — Выпускай!

Через открытую дверцу ловушки крупная крыса неторопливо побежала в смертельный коридор, жалобно запищала, стала дергать лапками, но не упала в последней судороге, а благополучно одолела бьющую током дорожку, выскочила на палубу — и улизнула неведомо куда.

— Ах, чертовка! — воскликнул изобретатель. — Следующую!

Судьба второй крысы была не более трагической. За ней вновь обрели волю и жизнь еще шесть «смертниц».

— Ток слабоват, — глубокомысленно вымолвил старший машинист, богатырь за сто килограммов, протянул руки, коснулся пальцами пластинчатой дорожки и с воплем покатился по палубе. — Ой, черт, как шарахнуло!

Радист Алеша опрометью кинулся к трапу и через минуту явился с оборудованием для дополнительного усиления разряда.

— Только никто больше не пробуй, — предупредил он. — Угрохает на месте. Как на американском электрическом стуле.

Кочегар Костя при новом запуске «смертниц» заметил, что у них при пробежке проскакивают под лапками фиолетовые искры. Одна, более слабая, даже упала, но, до чего умна, покатилась кубарем и благополучно выскочила наружу. За ней, то ли случайно, то ли учтя ее опыт, стали выкатываться и другие. Пушистая шкура оказалась достаточно хорошей электроизоляцией.

— Запас кончился, — сообщил старший рулевой. — Последний зверь убежал.

— Хана! — мрачно отозвался третий механик. — Кончили базар. Забирай, Алеша, свои конденсаторы.

— Слабо? — иронически прищурился радист. —

Быстро ты концы отдаешь! Хлопцы, может, есть еще клетки? Гляньте.

Принесли еще две клетки, а радист заменил с таким трудом собранную пластинчатую дорожку сплошным медным листом. К ней подключил провод, второй — к медному крючку. На крючок насадил кусок сала и приказал выпустить очередную жертву. Она замкнет цепь, став на задние лапки. Мощный разряд пройдет через голову и сердце.

Крупная крыса в холеной серой шубке вошла в коридор, остановилась у приманки, присела на задних лапках и ухватила зубастым ртом сало. Удар был силен. Крыса упала навзничь, секунду была неподвижна, затем очнулась, поднялась и повторила попытку. Снова удар, снова легкий обморок — и третья попытка.

— Живучая, дрянь, — с ненавистью бормотал изобретатель. — Какого же тебе беса надо? Пасть мокрая, контакт отличный. Слона можно убить...

После седьмой попытки крыса отказалась от лакомства. Великое изобретение осталось нереализованным. Радист забрал свое оборудование, а третий мех помедлил немного, затем поднял крысобойный агрегат, подошел к фальшборту и швырнул его в Атлантику.

Во время стоянки в Шербуре я рассказал всю эту печальную историю симпатичному и веселому штурману с французского зерновоза. Француз сочувственно пожал плечами.

— Зачем столько борьбы? Купите один хороший крысиный волк.

— Как вы сказали? — удивился я. Разговор шел по-английски, с обычной для моряков примесью слов еще доброго десятка языков. Я мог и не понять тонкости.

— Крысиный волк, — повторил француз. — Он стоит довольно дорого. Но если есть терпение, можно сделать самому.

— Волк... — недоумевал я. — Он же не пролезет в ходы, которые прогрызли крысы.

— Он не волк, — хохотал француз, — который в лес. Он маленький, он большой крыса. Сильный крыса. Чемпион!

И веселый штурман терпеливо объяснил мне, как можно стать обладателем такого зверя.

Вечером я доложил капитану о нашей беседе. Старый моряк хмуро слушал, затем побагровел и загремел:

— Мальчишка ты! Он тебя рразыгррал, этот фрранцузишка, а ты поверил, дьявол меня рраздер-ри! Такого цирка не рразррешаю!

Когда капитан успокоился и в знак примирения выпил со мной по стаканчику «ямайки», я снова начал:

— В картинной галерее я видел. Витязь на распутье. Куда ни свернешь, беда. Так и у меня. За крыс ругаете, за борьбу с ними тоже. Если я так плох, списывайте на берег. Меня на ледокол «Макаров» приглашали. Там крысы не водятся, им лопать нечего.

— На «Макаров»? Пожалуйста, уговаривать не буду. Настоишься у причала. Отличная практика для молодого штурмана. Будешь бороться со штормами в Арбузной гавани. Но есл№ так уж тебе приспичило, то сообщаю, что инвалюты на покупку крысячьего волка у меня нет. Не лень, выводи сам. Суперрркарго!

И я решил действовать другим путем. На собрании судовой комсомольской ячейки я поставил вопрос о морском крысоволке. Разгорелся спор. Радист Алеша выступил с горячим зверолюбием:

— Хватит с нас и электрического опыта! Опять

59