Юный Натуралист 1981-04, страница 10

15

ческих засушливых краях это выглядит чудом. Все дело в наносной структуре. Пресная вода осадков накапливается в толще ракушечника и, как ни удивительно, не смешивается с морской водой, которая залегает глубже. В засуху ее запас возобновляется благодаря испарению соленой грунтовой воды. Выпадает так называемая «подземная роса»— вода конденсируется в пористом ракушечнике во время прохладных ночей.

Я уже кое-что слышал о воде-«верховке» и здесь, на пустынном берегу Бирючего, решил убедиться в правоте слов старого учителя и его жены. Другими словами: меня начала допекать жажда.

Уже более часа брел я от причала вдоль моря по северной низменной части острова. Через каждые сто метров попадались стожки камки, приготовленные для отправки в Ге-ническ. Камка — местное название высушенной морской травы-зостеры. Она не поддается гниению и не боится огня. Используют ее в мебельной и строительной промышленности. Встречались озерца-лиманчики. заросшие камышом, морским рогозом, осокой. По песку с задиристым восторгом, беззаботно носились стайки куличков. Какая-то пгица, похожая на маленькую цаплю, кружила низко, рывками и высвистывала так отчаянно, что казалось, где-то рядом за очередным поворотом часто-часто скрипят в уключинах тяжелые весла баркаса.

Я начал копать шагах в десяти от берега. Мелко перемеленный ракушечник был влажный и приятно холодил руку, но воды не было. Я рыл все глубже и глубже сначала руками, потом палкой. И тут наконец я увидел воду. Мутная маслянистая жидкость покрывала дно ямки сантиметра на три. Я осторожно лизнул мокрый палец. Вода была соленая.

Я откинулся на спину и уткнулся взглядом в далекое небо. Вспомнил мое первое посещение Бирючего. Это было в детстве. Отец взял меня в туристическую поездку по Приазовью. С того путешествия по заповедному острову в памяти осталось лишь: солнце, жажда, оленьи миражи. Мне все время хотелось спать, спать долго, пока не сядет солнце и над темным, ничуть не страшным морем не выплывет прохладный бледный месяц. Все возвращалось на круги своя. Немилосердно жгло солнце. Неожиданно с неприятным пугающим треском шуршал над головой песчаный ко-лосняк.

Откуда взялись коса и остров? История их возникновения уходит в толщу веков.

Тяжело и тревожно накатывались на берег волны праокеана Тетиса. Как порыв ветерка проходили столетия. Под толщей воды вздрагивала земля. Рождались и умирали горы, острова, моря.

Южный слон широкими челюстями неторопливо мял сочные листья папоротника. Выходил на берег, протяжно и нервно трубил

навстречу сухому колючему восточному вет-*

ру, который, не пройдет и миллиона лет, азовские рыбаки назовут левантом. Море было пустынным, волны гуляли над будущими косами и островами.

Вымерли южные слоны, но реки не повернули вспять. Они текли в море, вынося на отмели крупнокварцевый песок, гравий, ил. С завидным постоянством дул с востока ветер. Волны атаковали обрывистый берег, отвоевывая все новые и новые участки суши. Берег должен был защитить себя. Но как? Он защитил себя косами.

С удивительным постоянством и планомерностью противостоит суша стихии. Длина кос Северного Приазовья возрастает с востока на запад в строгой пропорциональности. Коса Беглицкая вдается в море на три километра, Кривая — на девять, Белосарайская — на четырнадцать, Бердянская — на двадцать три, Обиточная — на тридцать, коса Федотова с островом Бирючим — на сорок пять. И наконец, известная Арабатская стрелка, отделяющая от моря мелководный залив Сиваш, достигает в длину ста одиннадцати километров.

Чем дальше в море, тем больше ракушечника намывалось, тем более крепкими и жизнестойкими становились косы, и даже осенние штормы — леванты — не могли причинить им вреда. Левант лишь немного подкорректировал направление своеобразных естественных морских молов — все косы северного берега Азовского моря крепятся широкой, в несколько километров, основой к материковому обрыву и, врезаясь в море, изгибаются в юго-западном направлении, образуя на конце повернутый на запад мыс.

Федотова коса и остров Бирючий — генетически единое целое. Но почему тоненькая жилка намывной суши вдруг оканчивается этаким утолщением? Одна из вероятных причин такова: река Молочная после образования Молочного лимана перестала снабжать море строительным материалом для намыва косы. Течение и волны постепенно стесали часть намывной суши. А южная оконечность сохра-