Костёр 1985-09, страница 41

исследование показало, что эти клочки шерсти не могут быть случайным, более поздним загрязнением. Внутренняя полость гривны явилась своеобразной камерой, предохранявшей остатки шерсти от разложения. При детальном осмотре мелкие клочки конских волос были обнаружены и на поверхности некоторых монет. Следовательно, все эти предметы длительное время находились в тесном контакте со шкурой павшей лошади и были придавлены ею при падении.

Судя по цвету сохранившихся волос, лошадь была темной масти, наиболее характерной для племенных пород, до сих пор выращиваемых в Монголии и Тибете. В пределах Советского Союза этих коней сейчас можно встретить в Забайкалье, Бурятии и некоторых районах Кузнецкого Алатау. Они низкорослы, отличаются чрезвычайной выносливостью и даже сообразительностью. Вполне вероятно, что эти качества «монголки» унаследовали от своих далеких предков...

Монеты, вместе с гривной извлеченные из песка, были выпущены монетными дворами Золотой Орды. Отсутствие среди них образцов русского чекана указывает: последним их обладателем был монгол. О том же свидетельствует и все содержимое «переметной сумы»: присутствие в поклаже, помимо монет, еще и различных бытовых, декоративных изделий, в особенности предметов женского убранства, можно ожидать прежде всего в суме кочевника, привыкшего всегда держать свою добычу под рукой. Его «казна» состояла из мелких серебряных и медных монет,— не потому, что их хозяин был беден,— ханы Золотой Орды крупных монет не чеканили. Монеты дополнили «показания» гривны, На трех из них начертаны имена золотоордынских

ханов — Абдуллаха (1362— 1369 гг,) и Мухаммед-Буляка (1370—1385 гг,). Годы их правления относятся к периоду распада Золотой Орды, ее крупных военных поражений.

Самыми «молчаливыми» среди найденных монет оказались медные. Они чеканились ордынцами в XIV веке, но, кроме изображения тамги, родового знака власти — на одной стороне — и своеобразного плетеного орнамента — на другой, ничего о себе не сообщают.

Впрочем, многое нам уже известно. Анализ серебряных монет показал, все они чеканены в течение очень короткого промежутка времени, между 1368 и 1376 гг. и, следовательно, не могут представлять собой объект целенаправленного, длительного накопления. Сохранность каждой из них очень высокая, степень износа и потертость незначительны,— все это говорит о том, что монеты попали в землю спустя два-три года после выпуска самой молодой. Хронологически это соответствует примерно 1378—1379 гг., то есть за год-полтора до Куликовской битвы.

Но* как попал на Днепр обладатель этих монет, откуда и куда он держал свой путь? И на этот вопрос можно ответить достаточно точно. Среди его монет не нашлось ни одной, которая была бы чеканена ближними к месту находки золотоордынски-ми крепостями Крыма и Приазовья, значит, пришелец не мог выйти к Днепру ни с юга, ни с юго-востока, ни даже с запада, где кончались владения Золотой Орды. А если бы он появился с севера, со стороны центральных русских княжеств, в его «суме» нашлись бы русские монеты. Монгол прибыл к Днепру издалека — с востока — и, вероятнее —-всего, с волжских берегов, а место его гибели указывает на то, что он направлялся в Крым.

Был ли этот человек сборщиком податей, нукером или простым воином — сказать трудно, но он вез богатую добычу. Когда цель его путешествия, казалось, была близка, всадник подвергся внезапному нападению, вместе с лошадью был тяжело ранен и все-таки ушел

от погони.

Если бы он был убит на месте стычки или «взят в полон», победители наверняка забрали бы

его суму. Но почему мы решили, что и лошадь была ранена? Здоровый конь вынес бы на себе беспомощного всадника или, сбросив его, побрел «своей дорогой». Погибнуть у Днепра, не встретив людей, конь не мог.

Не желая расставаться со своим богатством, раненый, вероятно, пытался развьючить коня, но, убедившись, что это ему не по силам, бросил поклажу. Обратно к коню он уже не вернулся, потому что человеческих останков рядом со скелетом лошади не было найдено.

И еще одна маленькая подробность: вариант гибели лошади при переправе мало вероятен. Современные монгольские кони прекрасно держатся на воде, а хозяева их далеких предков были осторожны. Кроме того, мы установили: этот монгол с Волги, скорее всего, направлялся в Крым; для этого незачем переплывать Днепр, если, разумеется, его не побудила к этому опасность, например, преследование.

Было бы неразумным утверждать, что гибель этого одного из сотен тысяч полонивших Русь кочевников была чем-то знаменательна. Скорее, наоборот,— она была обыкновенной расплатой за вековое безудержное торжество его соплеменников. Но конец этого пришельца именно накануне Куликовской битвы, как и многих бесследно пропавших его товарищей по разбою и насилию, был символичен. За незаметной судьбой таких, как он, маячила бесславная кончина всей Золотой Орды.

Прошло много лет. Где-то в стороне от Днепра отшумела Куликовская битва, пал Сарай ал-Джадид, и грозная зо-лотоордынская «держава» развалилась: в начале XV века от нее отпали крымские владения, затем обособилось Болгарское, или, как его называли позднее. Казанское ханство, вслед за ним — Астраханское... Так и ее безымянный воин: сначала потерял коня, поклажу и очень скоро — самого себя.

ф

Рисунок А. Лямина