Техника - молодёжи 1941-02, страница 16

'чтожил миномет, два противотанковых орудия, несколько пулеметов и большое количество живой силы I врага. Геройский подвиг наводчика Лякина позволил нашей пехоте вы-¹ бить противника из населенного пункта.

Воины Красной армии высоко ценят взаимную выручку в бою, помощь товарищу, попавшему в трудное положение.

Врага уничтожить — большая

заслуга.

Но друга спасти — это высшая

честь!—

так говорят красные бойцы. Этой формулой они руководствуются и в своих действиях.

Среди танкистов широко известны подвиги Героев Советского Союза лейтенанта Чепуренко и воентехника 2-го ранга Дмитреева. Оба они из одной части. Командуя танковым взводом, т. Чепуренко одновременно исполнял обязанности командира танка, а Дмитреев был механиком-водителем его машины. Башенным стрелком в этом экипаже был младший командир Ищенко, ныне награжденный орденом Красного Знамени. Орденоносный экипаж проявил замечательную товарищескую солидарность в боях на Карельском перешейке.

Предстояло выбить финнов из сильно укрепленного поселка. В большинстве домов стояли вражеские пулеметы, и, едва наша пехота бросалась в атаку, смертоносный ливень прижимал ее к земле. На помощь пехоте прибыл танковый взвод лейтенанта Чепуренко. Ночью, разведав местность, лейтенант со

ставил план действий и выделил для выполнения задачи два танка. Один из них вел сам Чепуренко.

С рассветом танки двинулись на штурм. Едва они въехали в поселок, со всех сторон начался обстрел. Наблюдая в перископ, Чепуренко спокойно фиксировал неприятельские огневые точки и, выбрав наиболее важные цели, открыл огонь. Точными выстрелами, комбинируя стрельбу бронебойными и осколочными снарядами с короткими пулеметными очередями, он одну за другой подавлял вражеские огневые точки.

В разгар боя лейтенант Чепуренко заметил красный флажок на втором танке и поспешил на помощь к товарищам. Оказалось, что второй танк налетел на большой валун и получил серьезное повреждение. Подойдя вплотную к остановившейся машине, Чепуренко загородил ее своим танком. Рискуя жизнью, он и Дмитреев, вместе с командиром и механиком второй машины, выползли на снег и приступили к ремонту. Для этого пришлось поднять танк на домкратах. Два часа, обстреливаемые со- всех сторон, работали доблестные танкисты. Охрану несли башенные стрелки, отбившие несколько вылазок белофиннов.

Во время ремонта Чепуренко получил приказ немедленно явиться к командиру части. 400 метров, зарываясь в глубоком снегу, лейтенант Чепуренко полз до нашего расположения. Получив новую задачу и сведения о противнике, он тем же способом, несмотря на сильнейший обстрел, возвратился назад и вновь повел танки в бой. В результате пя

тичасового сражения, в котором танкисты уничтожили подоспевшую финскую батарею, поселок был занят нашими частями.

Далеко в белофинском тылу девятка наших бомбардировщиков столкнулась с двенадцатью неприятельскими истребителями. Зайдя с разных сторон, истребители ринулись на левый задний бомбардировщик лейтенанта Стольникова. Стрелок-радист Гуслев и штурман старший лейтенант Худяков ожесточенно отстреливались. Их дружно поддерживали стрелки других машин.

Бой длился минуты четыре. Атаки следовали одна за другой, враги наскакивали отовсюду — сверху, с боков, снизу. Но разорвать строй советских бомбардировщиков финнам не удалось. Каждый раз они наталкивались на сплошную стену пулеметного огня. Четырехминутный бой закончился ошеломляющим результатом: девятка советских бомбардировщиков, оставшись невредимой, сбила восемь истребителей!

Отбиваясь от продолжавшего наседать врага, бомбардировщики подошли к цели и сбросили свой груз. Станция, железнодорожные пути, эшелоны на них — все заволоклось густым черным дымом: бомбы точно легли в цель. Справа и слева от бомбардировщиков появились белые клубы разрывов — заговорили финские зенитки. Но было уже поздно: развернувшись, самолеты уходили от станции. Не мог уйти только бомбардировщик лейтенанта Стольникова: левый мотор был подбит, и самолет сильно отставал.

Теряя высоту, самолет шел над лесом. И вдруг Гуслев заметил вражеский истребитель. Он появился за хвостом бомбардировщика — самый опасный момент, так как киль самолета не позволяет стрелять назад и здесь получается «мертвое пространство», войдя в которое вражеский истребитель может нанести смертельный удар.

Кодовыми огнями Гуслев попросил Стольникова отвернуть немного в сторону, с тем чтобы можно было стрелять по финну. Но подбитая машина плохо слушалась управления.

Истребитель первым открыл огонь. Нити трассирующих пуль протянулись к бомбардировщику. Гуслев почувствовал резкий толчок: левая нога пробита в голени и ступне.

Видя, что другого выхода нет, Гуслев стреляет прямо в киль своего самолета. Он дает длинную очередь. Перед глазами стрелка появляется и быстро растет дыра в киле. Если киль будет срезан совсем, авария для бомбардировщика неминуема. Но Гуслев продолжает