Техника - молодёжи 1947-02, страница 30

Члшфы М Ь

Если мороз усилится, забереги сойдутся: зима сама построит через реку .ледяной мост, и этот мост будет стоять, пока будет длиться власть зимы.

Когда мы смотрим на льдины во время ледохода, они нам кажутся все одинаковыми. И если даже мы видим, что они не совсем похожи одна на другую, у нас нет слов, чтобы это выразить.

Слова являются вместе со знанием, вместе с умением видеть. Язык и глаза помогают друг другу.

Там, где мы видим просто большие и маленькие льдины, наблюдатель видит лавы, битый лед, блинчатый лед. Лавы-—это целые ледяные поля, а молодик — маленькие молодые льдинки. Блинчатый лед —это ледяные блины, такие большие, что их может проглотить только речное горло.

Наблюдатель записывает: «Лед подняло», «Лед потемнел» — значит, скоро река вскроется, скоро и начало судоходства.

Сколько метких, образных слов в этом речном языке! От них словно веет свежестью льда и воды.

Сало, шуга, зажор, затор... Эти слова не могли бы возникнуть, если бы наблюдатели не были исстари наблюдательными людьми.

Для несведущего человека все происходит просто: река стала, река вскрылась. О реке говорят словно это консервная банка, которую вскрывают ножом, но для гидролога вскрытие реки—это целая драма.

Когда весной солнце начинает замет-но пригревать снега, покрывающие поля и реки, до речного льда доходит мало лучей.

Но и тех лучей, которым удается дойти до льда, достаточно, чтобы начать будить, тормошить спящего. . Плавятся, оплывают от солнечного тепла грани ледяных кристаллов, расширяются, делаются заметными пузырьки воздуха.

А между тем все теплее становится вокруг. Зимнее снежное одеяло оказывается очень непрочным, когда приходит весна. Снег тает, превращается в воду. И тут солнечные лучи во-всю принимаются за работу — начинают еще сильнее плавить лед. Лучам помогает талая вода: она влезает в самые маленькие трещинки, она разрушает кристаллы, которые попадаются ей на пути, она разъедает лед, так что он делается в конце концов не сплошным, а похожим на соты.

Снизу лед тоже тает. Там, в глубоком тылу, работают теплые грунтовые воды, просачивающиеся сквозь дно.

А весна тем временем одерживает все новые победы. По ложбинам, по оврагам бурно мчатся к реке талые воды. Река набухает, как почка от притока весенних соков. Лед начинает подниматься, шевелиться. Лежебоку удалось, наконец, разбудить! Полыньи и трещины делят лед на ледяные поля. И эти поля начинают двигаться вн<из по реке, ломаясь по дороге на льдины.

И вот тогда мы замечаем: река вскрылась, начался ледоход.

Но это только развязка драмы. А завязку ш все пять действий мы прозевали.

Первое действие —- снег тает на льду.

Второе действие — тает лед на реке.

Третье действие — талые воды поднимают лед.

Четвертое действие — подвижка льда.

Пятое действие — вскрытие.

И эпилог — ледоход.

Мы являемся к пятому действию, к шапочному разбору. А наблюдатель на гидрологической станции видел всю драму— от начала до конца. И не только видел, но и записал самыми точными словами, цифрами, знаками.

(Продолжение следует)

В пансионе университета, где работал Роберт Вуд, «уже давно среди жильцов-студентов ходило страшное подозрение, что утреннее жаркое приготовляется! вз остатков вчерашнего обеда, собранных с тарелок. Подозрение было очень естественное, так как жареное мясо ш завтрак всегда следовало за бифштексом -в предыдущий день. Но как доказать это? Вуд почесал затылок и сказал: «Я думаю, что мне удастся это доказать с помощью бунзеновской горелки и спектроскопа». Он знал, что хлористый литий совершенно безопасное вещество, вполне похожее на обыкновенную соль и видом и вкусом» Он также знал, что спектроскоп дает возможность открыть мельчайшие еле* ды лития в любом материале, если сжечь его в бесцветном пламени. Литий дает известную красную спектральную линию. Так был задуман адский заговор против хозяйки пансиона, и когда на следующий день студентам был подан на обед бифштекс, Роб оставил на своей тарелке несколько больших н заманчивых обрезков, посыпанных хлористым литием. На следующее утро частички завтрака были спрятаны в карман, отнесены в лабораторию и подвергнуты сожжению перед щелью спектроскопа. Предательская красная линия появилась— слабая, но ясно видимая...»

Известный американский писатель Вильям Сибрук ¹ написал увлекательную биографию выдающегося физика Роберта Вуда — человека, до старости сохранившего в себе обаятельные черты Тома Сойера и Гека Финна.

«Вот уже более сорока лет, — пишет академик С. И. Вавилов s предисловии к книге, — Вуд стал поистине легендарной фигурой для физиков всего мира, подлинным чародеем и виртуозом эксперимента. Гений Вуда состоит в умении ставить необыкновенные задачи и находить для них совершенно неисхоженные, а вместе с тем поразительно «простые» пути. Искусство комбинирования в опытах элементов, как будто бы совершенно разнородных, развито у Вуда в высочайшей степени».

Не только разоблачениями хозяйки пансиона ограничивались спектроскопические исследования Роберта Вуда. Они легли в основу современной квантовой теории атома.

Но когда в его гигантском спектроскопе, построенном из керамических канализационных труб, завелась паутина, Вуд «схватил кошку и засунул ее — не без сопротивления с ее стороны—в один конец трубы, а затем закрыл его. Кошка, не имея других перспектив, поползла по тоннелю к свету к выскочила из другого конца, ■волоча за собой целый шлейф паутины, после чего в ужасе бросилась через забор от столь страшного места».

Став профессором, заведующим ка-

¹ В. Сибрук, Роберт Вуд. Современный чародей физической лаборатории. История одного мальчика, который стал самым дерзким и оригинальным экспериментатором наших дней, но так и не вырос. Перевод В. С. Вавилова. Под едакцией акад, С. И. Вавилова. Стр. 12. Гостехиздат. 1946 г. Цена 7 руб.

федрой, Вуд не может удержаться от шалости и озорной проделки. Вот он только что сделал важное открытие при исследовании спектра флуоресценции паров натрия-. «Я ©друг придумал,— рассказывает Вуд, — великолепный способ отпраздновать мое открытие. Была гроза... Потоке мутной воды текли вниз под гору, во всю ширину улицы. Целая толпа народу укрылась в широком подъезде напротив... Раскаты грома следовали за молнией всего через секунду или две. Из банки с металлическим натрием я вынул кусок величиной с куриное яйцо и, открыв окно, подождал следующей молнии. Возчик ехал на телеге в гору, против ветра к потока -воды по улице, погоняя кнутом свою клячу. Вдруг сверкнула огромная молния. Я бросил натриевый мячик вниз, и он упал посреди улицы, взорвавшись с гигантским желтым языком пламени и грохотом, который в точно-стк совпал с ударом грома. Толпа в подъезде в панике бросилась в здание, а возчик торопливо повернул лошадь и талегу и умчался галопом вниз по холму, с ужасом оглядываясь через плечо на вулкан желтого огня, который спиралями мчался по воде, преследуя его».

Не только шуточной моделью шаровой молнии ограничивалась изобретательность Вуда.

Когда потребовалось исследовать странное свойство спектра вспышки оболочки, которой окружено солнце во время затмения, Вуд предельно простыми средствами воспроизводит в своей лаборатории модель космического процесса, происходящего на расстоянии девяноста двух миллионов миль.

«Проходя по коридору университета, Вуд сказал хорошенькой машинистке, которой, вероятно, раньше не говорили ничего, кроме «доброе утро»:

— Хотели бы вы, чтобы ваш портрет поместили в следующем издании «Британской энциклопедии¹»?

— Разве это можно? Вы шутите, доктор Вуд!

— Й говорю серьезно. Хотите?

—- Конечно!

— Пойдемте, — сказал он. — Я вас сфотографирую. Это будет иллюстрация к моей статье, и я хочу, чтобы это был снимок красивой девушки.

Он повел ее в свою лабораторию, установил камеру, зажег ультрафиолетовую лампу, опустил темные занавески и сделал снимок. Через год, проходя по управлению, он сказал ей: «Посмотрите в библиотеке мою статью «Флуоресценция», вы там найдете свой портрет». Она раскрыла книгу и вскрикнула: ее светлое личико вышло черным, как у негра!..

Вуд позабыл предупредить ее, что в ультрафиолетовых лучах самая белая кожа кажется темношоколадной, зубы светятся таинственным голубым светом, а зрачок глаза кажется белым».

Не только превращением белых девушек в негритянок занимался Роберт Вуд. Он сфотографировал в ультрафиолетовых лучах лунный диск и обнаружил на нем такие подробности, о которых астрономы не смели думать. Так, по соседству с кратером Аристарха Вуд открыл большие залежи серы, совершив тем самым геологическую разведку на расстоянии четырехсот тысяч километров»

Во время войны 1914 года Вуд надел погоны майора и включился в оборонную научно-исследовательскую работу.

зо