Техника - молодёжи 1951-08, страница 30

Я

" * If тл

В БОЛХОВИТИНОВ

(Окончание ')

Рис. Н. КОЛЬЧИЦКОГО

НОВАЯ ПОБЕДА

В 1876 году Столетов начал новую экспериментальную работу, — теперь уже в своей лаборатории.

Он поставил давно задуманный опыт по определению соотношения между электростатическими и электромагнитными единицами.

Когда знакомишься с этой работой, припоминается известный рассказ о Брюллове. Поправляя однажды картину своего ученика, знаменитый художник только чуть-чуть прикоснулся к ней кистью. И от этого прежде безжизненная картина сразу же ожила. В ответ на вопрос ученика, пораженного таким эффектом, Брюллов сказал: «Искусство начинается там, где начинается «чуть-чуть».

Своей работой Столетов ярко показал роль «чуть-чуть» в искусстве экспериментатора.

Между работой Столетова и работами его предшественников Вебера и Кольрауша было большое сходство. Чтобы найти соотношение между электростатическими и электромагнитными единицами, эти ученые также измеряли величину электрического заряда, вначале покоящегося, а потом движущегося. Сердцевиной созданной ими установки также был конденсатор, который они сначала заряжали, а потом разряжали.

Но было и различие между установкой, придуманной Столетовым, и установкой Вебера и Кольраугна.

Вебер и Кольрауш пользовались конденсатором старого типа - лейденской банкой. Точно рассчитать ее электрическую емкость было невозможно.

Столетов же сконструировал конденсатор, емкость которого можно было рассчитывать необыкновенно точно, а значит, и очень точно определять величину заряда, скапливающегося на обкладках конденсатора.

Конденсатор состоял из двух металлических дисков, которые можно было устанавливать строго параллельно друг другу, точно соблюдая желаемую величину зазора. В целях достижения большей точности при измерении емкости конденсатора Столетов снабдил один из дисков охватывающим его охранным кольцом: кольцо предотвращало появление искажений электрического поля на краях диска.

По-другому решил Столетов вопрос и об измерении разрядного тока. Чтобы измерить его, Вебер и Кольрауш, а также Эйртон и Перри, начавшие свои опыты

¹ Начало см. в № 6, 7

Принципиальная схема, иллюстрирующая метод, с помощью которого Столетов определил козфициент пропорциональности между электромагнитными и электростатическими единицами. За один оборот коммутатора (1) конденсатор (2) два раза заряжается от батареи (3) и два раза разряжается через измерительный прибор (4)

28

позже Столетова, применили баллистический гальванометр. Столетов же нашел остроумный способ остановить мгновение — продлить разрядный ток.

Столетов включил в свою установку коммутатор: вращаясь, коммутатор то присоединял конденсатор к электрической батарее, заставляя его заряжаться, то подключал его к проволоке. Частые импульсы разрядного тока, следующие один за другим, сливались в как бы непрерывно идущий по проволоке ток.

Изобретенный Столетовым способ давал возможность значительно более просто и точно замерять величину пробегавшего через проволоку заряда.

Установка Столетова не требовала применения большой батареи. Эйртону и Перри в их опытах требовалось 200 гальванических элементов, Столетов же обходился всего лишь одним-двумя элементами. В этом случае «несовершенство изоляции менее вредит делу», писал Столетов.

Небольшое напряжение давало к тому же возможность делать зазор между охранным кольцом и диском необычайно узким.

Столетов «по очкам» обеспечил своему способу победу в борьбе за точность. Метод, созданный им, дал возможность установить, что коэфициент пропорциональности между электростатическими и электромагнитными единицами равен скорости света в пустоте, что правильно и свет считать электромагнитным явлением. Создание этого метода было большой победой ученого.

Вершина научного творчества Столетова - его исследования фотоэлектрических явлений, начатые им в 1888 году.

ВРЕМЯ ВЕЛИКИХ ОТКРЫТИЙ

Зима кончалась. Уже по-весеннему чернели деревья в круглом университетском садике. В полдень мимо окон аудиторий падали, сверкая на солнце, еще редкие мартовские капели... Ночь тоже медленно таяла. Дни становились длиннее.

Весна приближалась. И у всех как-то на все прибавилось времени.

А Столетов чувствовал: времени становится меньше и меньше.

Весь день он только и ждет прихода вечера, чтобы скорее уйти в крошечную комнатку при физическом кабинете. Там вместе с Иваном Филипповичем Уса-гиным проводит он свои вечера, а порой и ночи. Там началось его. новое сражение с природой, которым увлечен не менее профессора и его верный помощник препаратор Усагин.

Большой цинковый лист начищен до блеска. Лист укреплен на стеклянной ножке: он изолирован. От листа тянется проволока к шарику электроскопа. Напротив листа — проекционный фонарь. В нем жарко пылает электрическая дуга Василия Петрова.

Усагин натирает янтарную палочку куском шерсти. Подносит наэлектризованную палочку к листу. Ее заряд растекается по цинку. Зарядился и электроскоп. Его листочки распахнулись, как крылья.

Профессор сам отдергивает заслонку фонаря. Вырывается струя ослепительного света. Бьет в диск, и тотчас же происходит чудесное. Листочки электроскопа бессильно опадают.

Цинковый лист терял бы свой заряд часами: ведь воздух — плохой проводник. Свет же заставил его разрядиться почти мгновенно.

Взаимодействие электричества и света загадочно, таинственно. Оно-то и влечет к себе ученого. Столетов уже успел узнать многое о нем. Он уже установил, что свет действует не на всякий электрический заряд.