Техника - молодёжи 1956-07, страница 34

| де и когда жил дедушка Сано, никто не знает. А только в молодые годы был он кузнецом — бравым молодцом. В зрелые годы он, сказывают, на всех заводах переработал, на всех рудниках-промыслах перебывал. Доменное дело знал и в сталеварском рукомесле тоже понимал. И уголь жег, и листы плющил, булат ковал, и руду добывал.

Никакое дело из рук у него не валилось. Все мог. Даже свою смерть ухитрился подковать. Еак она за ним потом ни гонялась, а догнать не могла. Подковы тяжелые мешали, на обе ноги хромала. И по этой причине дедушка Сано жил, пока ему не надоело.

Хорошо жил дедушка Само. Для людей. Не для всех, скажем, а для честных. И особенно для тех, у кого лоб сухим редко бывал, у кого руки попусту не болтались. Для тружеников жил.

Увидит Само трудового человека — обязательно наградит. Придет к нему, скажем, старичком-странничком или старой старушечкой, а то и козлом пожалует или скворцом залетит. Ему что? Он даже черным тараканом мог в дом заползти — счастье принести.

А счастье он приносил особенное. Трудовое. Рабочее.

Копает, скажем, старик землю лопатой. Из сил выбивается. Явится к нему дедушка Само и начнет тары-бары-растаба-ры... о том да о сем. А потом наклонится к лопате, шепнет ей тайное слово и полным голосом прискажет: «Будь, как я». Глянешь — а его и след простыл. То ли сорокой улетел, то ли паром растаял А лопата от его тайного слова самокопной стала. Сама по себе землю копает и куда надо откидывает.

У трудового человека глаза на лоб лезут от такого дива А лопата за десятерых огород вскапывает, борозды проводит и еще работы требует.

Инн, скажем. рубит парень лес топором. Старается, словно свою силу пересилить хочет. Вдруг откуда ни возьмись дятел летит. Садится на топор и кричит: «Будь, как я». И нет дятла. А топор саморубным обертывается. Все сам рубит. Только указывай, в каком месте рубить, какое дерево валить.

Так и во всяком деле.

Пала как-то лошадь, на которой рудобоев сын из горы руду на домну возил. Сгинуть семье. Не на что лошадь купить. И вдруг бездомная собака прибегает. Проворчала что-то у телеги, а потом легонько тявкнула: «Будь, как я».

Глядит рудобоев сын — ие стале собаки, а телега тут же сама собой самоходно пошла-покатила. Даже приказывать не надо. Куда замыслил человек, туда и поворачивает. Мало того, когда надо, сама с себя самосвально руду сваливает.

Много таких случаев в наших местах было. Где только ни появится дедушка Само, какому рабочему инструменту ни передаст свое имя, любой инструмент сам собой работать начинает. Даже станки саморезные появились, пилы самопильные, лодки-самоходки, печи-самоварки. Стой да приказывай.

(X*жо дедушде

что

народе годами Пусто-

Евгаиий ПЕРМЯК

Печи сами шихту заваливают, сами плавят, сами готовую сталь выпускают.

Даже корыто, в котором белье стирают, и то дедушка Само одной старухе са-мостирным сделал. Еидаб только в него рубахи, а оно и выстирает и отожмет.

И все бы хорошо было, коли б ржа топор да лопату не съедала, коли б гниль корыто не губила, коли б время печи не рушило, телеги не изъезжало.

Износились дедушкины диковинные разные разности. А пришел срок — и дедушки Само не стало. Никто про тайное слово тихое не проведал, забылось оно. А без него громкое слово «будь, как я» молвить не к чему. Осталась только сказка. Та самая, сказываю.

Долго она в былью жила, а с небылью обросла, словицей стала. Редко-редко какой старик ее внучатам расскажет, да и то больше после доброй чарки. Послушают те, один посмеется, другой ие поверит, третий в одно ухо впустит, в другое выпустит.

Только не все внуки такими были. Нашлись ушастые да головастые. Думать стали — разговоры разговаривать.

— Не зря, — говорят, — в народе такая сказка живет. Для чего-то она сказывается.

Охота стала головастым внукам самокопной лопатой покопать, на самоходной телеге поездить, на самоточном станке поточить.

Ерепко задумались ребята.

Одни стали волшебное слово дедушки Само искать. А только исстари известно, что слово не воробей. Другие, самые головастые, в сказке подсказку приметили. Не стали они за волшебным словом гоняться. Вылетело — не поймаешь. Вместо того головы и руки свои к сказке-подсказке припрягли. И не ошиблись.

Сама собой лопата копать стала. Сама собой телега побежала. Без коня, без лошади. А там, глядишь, и летать начали. Самолет по поднебесью поплыл. Так и пошли от древнего дедушки Само новые дела со старыми прозвищами. Самоточный станок самоточкой нарекли, самобеглую коляску — самокатом, самовязную машину — самовязкой, самосвальную машину — самосвалом...

Да только ли это? Многое другое именем дедушки Само начинается.

Ученые люди, словесных дел мастера, может быть, все это и по-другому рассудят, Только не надо им сказку оспаривать. Пускай она живет. Душу веселит. Сердце греет. Уральских стариков славит, которые в муках мученских, в непосильных трудах эту сказку выдумали и легкокрылой надеж-дой-роздумью о самосильной машине-помощнице жить заставили...

Пускай живет. Может быть, и. теперь она поможет еще не к одной машине имя дедушки Само приставить и саму по себе ее работать заставить.

Рис. Б. ДАШКОВА

30