Техника - молодёжи 1978-04, страница 48
На сннмнах: Вход в Екатеринннсную штольню— (вверху слева). Сухая наменная кладка в подземном руднике (вверху справа). Остатни «чугунки» П. Фролова — трехгранный рельс и нолесо (в центре и внизу). ная кладка — уму непостижимо, как русские мастеровые без электрического света и современной техники сумели сделать все это, причем глубоко под землей. Ведь глыбы камня обтесаны и подогнаны так тщательно, что создают ровную, а в некоторых местах совершенно гладкую поверхность. Мы спускаемся немного ниже — зияю щая глубина шахты таинственно дышит холодом. Но сруб нз бревен лиственницы надежен, как и 200 лет назад, только дерево потемнело от влаги, да и в некоторых местах покрылось мхом. Яркий, зеленый, он кажется венком для тех, кто давным-давно ушел отсюда. Воздух в 1200-метровой Крести тельной штольне чист и сух — лучшее доказательство высокого мастерства К. Фролова, спроектировав шего такую систему вентиляции, которая без ремонта и присмотра продолжает работать до сих пор. Да, уникальное сооружение — столько лет оно просуществовало в суровом сибирском климате — и ни одного обвала, больше того — ни одной трещины! Мой проводник, инженер рудника В. Дмитриев профессио нально оценивает трудовой подвиг дедов — он пояснил, что свод и все крепление держатся благодаря точнейшему математическому расчету сил давления, и эти подземные сооружения рассчитаны практически на века. С каким волнением и гордостью он рассказывал мне о деталях конструкции этих сооружений, горячо убеждая в том, что все это нужно обязательно показывать молодым горнякам. Но нам пора уходить. Последним взглядом окидываю теряющуюся во мраке штоль ню на каменной кладке дрожат и переливаются капли подземной влаги, словно вековой пот строителей. И на прощанье касаюсь стены рукой, словно обмениваюсь рукопожатием через пропасть времени с теми тысячами безымянных, которые создавали это чудо. А как же сложилась судьба других старинных предприятий и ма шин, составляющих честь и славу России? К сожалению, печально. «Махину Ползунова» разрушили еще в конце XVIII века, и до нас дошли только ее чертежи, документы изобретателя да прекрасно выполненная модель. А на берегу Барнаулки, где когда-то стояло 10-метровое здание, в котором работала «махина», теперь пустырь. В 1949 году по инициативе неугомонного исследователя старнны Н. Савельева на домах Барнаула, связанных с именем Ползунова, укрепили мемориальные доски. Имя творца первой в нашей стране паровой машины присвоили не только Барнаульскому политехническому институту и КолывансТкому камнерезному заводу, но и объекту на Луне. А на Земле, где он жил и работал, нет ни одного памятника Ползунову1 Чугунка П. Фролова благополучно проработала до... 1949 года. Но когда закрыли плавильный завод, отпала необходимость и в ней. И тогда дорогу просто разобрали, а шпалы и рельсы, недолго думая, сбросили в отвал. К счастью. Н. Савельеву удалось раскопать там несколько подлинных рельсов, колес и других деталей, которые заняли достойное место в экспозиции Краеведческого музея Алтайского края. А гидросиловые установки, сконструированные К. Фроловым, пере Жив свое время, простояли в Заброшенных штольнях до 1956 года. А потом... горько об этом писать, но что было, то было, и сделанного не исправить! В том году в Екатерининской штольне — там, где К. Фролов в свое время установил самое крупное и самое мощное колесо, — появилась компания незадачливых головотяпов, которым, видно, по ошибке выдали документы геологов. Они задумали отыскать запасы серебряной руды, которые рудознатцы прошлого якобы ие разработали до конца, «оставив» потомкам. И, недолго думая, они заложила в штольню солидный заряд взрывчатки... Руды, как и следовало ожидать, в штольне не оказалось. А на месте одного из лучших памятников техники XVIII века ныне зияет безобразный кратер глубиной 250 м. Так были варварски уничтожены бесценные механизмы К. Фролова и подземные сооружения, изготовленные русскими умельцами. Позже остатки деревян ных конструкции растащили на дрова. А ведь еще 20 лет назад местные мальчишки спускались в старинные штольни, с замирающим сердцем бродили по темным горизонтам, спотыкаясь о брошенные давным-давно тачки, кайла, обушки, а иногда и кандалы. И все это можно было сохранить! Так уж случилось, что бурные события нашего века пощадили Алтайский промышленный комплекс. И если научно-технический прогресс смел остатки старинных заводов в Московском, Тульском, Олонец 46 * |
